Александр Содерберг - Сын за сына

Он зажег сигарету.

Антония почти достигла цели, оказавшись даже выше балкона. Там она провисела несколько секунд, затем отпустила трубу, оттолкнулась ногами и полетела вниз, к балкону, вытянув вперед руки. Секунду она находилась в свободном падении, а потом ухватилась за нижнюю часть балконной решетки. Балкон зашатался.

Майлз судорожно курил. Антония подтянулась вверх на руках, схватилась за верхний край решетки, забралась наверх, перелезла через решетку и приземлилась на маленький балкон. Встала, сняла свитер, обмотала им руку, разбила стекло балконной двери и скрылась внутри квартиры.

Ингмарссон стоял и ждал, куря сигарету за сигаретой. Поздоровался с проходившей мимо молодой парой, махнул одинокой собаке. Подошел поддатый молодой мужчина и попросил сигарету. Майлз дал ему одну, зажег своей зажигалкой. Парень рассказал, что только что встретил любовь всей своей жизни и что у нее офигенные сиськи. Потом он ушел.

Майлз проводил его глазами. Есть хорошие люди, есть плохие. А есть…

– Не зевай!

Майлз посмотрел наверх, что-то летело к нему. Полиэтиленовый пакет, на большой скорости разреза́вший воздух. Сработал инстинкт – Майлз, как заправский вратарь, поймал пакет, не выпуская изо рта сигарету.

Антония уже была снаружи на решетке; она прыгнула на трубу, схватилась за нее и поехала вниз. Затем подняла пальто, закуталась в него и надела туфли.

– Теперь пойдем домой, Майлз.

Содержимое пакета оказалось на полу квартиры для утех.

Антония собрала всё, что имело отношение к Софи. В том числе такое, что, как казалось с первого взгляда, не несло какой-либо информации.

Она просматривала каждый предмет детально и осторожно, передавала дальше Майлзу. Ее концентрация передалась ему. Ингмарссон всё перепроверял.

Там были рукописные заметки, телефонная книжка, чеки, информация о карте, фотографии, салфетка с написанным от руки номером. Информация из школы ее сына, Альберта, пометки на газете, гора старых счетов и другие бумаги.

– Хорошо, – сказала сама себе Антония, глядя на лежащие перед ней на полу стопки, и махнула рукой. – Это и есть София Бринкман.

Майлз листал телефонную книжку.

– Надо заняться обзвоном, – сказал он.

– Еще ведь ночь, – возразила Софи.

– По крайней мере, люди в это время дома.

Они проработали телефонную книжку Софи, притворяясь коллегами по работе или старинными друзьями из прошлого. Люди спросонья отвечали на вопросы, но не дали ни одной зацепки.

Антония Миллер прочитала номер с салфетки. Код Германии. Она набрала номер.

Гудок. Чертов длинный гудок… потом еще один.

Она махнула Майлзу, чтобы тот молчал, что он и делал все это время.

На другом конце подняли трубку. Бормочущий мужской голос.

Антония решила рискнуть.

– София, – только сказала она.

– Привет, София , – ответил голос на ломаном английском.

– С кем я говорю? – спокойно спросила Антония.

– Это я, Рюдигер.

И что теперь? Антония запнулась.

– Мне нужно поговорить с Софией, – поспешно сказала она по-английски.

– Я не могу вам помочь , – ответил мужчина.

– Ее жизнь в опасности.

– Этого недостаточно , – спокойно произнес он. – Я кладу трубку, не звоните больше.

– Подождите! – Антония чуть ли не кричала. – Вы в контакте с ней?

Мужчина молчал. Она пошла ва-банк.

– Меня зовут Антония Миллер. Я работаю в полиции Швеции. Ее жизнь в опасности, моя – тоже. Я прячусь; думаю, она делает то же. Мне нужно связаться с ней.

Мужчина продолжал молчать, но трубку не повесил.

– Я оставлю вам свой номер, – сказала она.

Нет ответа.

София продиктовала ему номер. Вот тогда, когда она закончила, мужчина повесил трубку.

В Отделе криминалистики пахло по́том.

Томми Янссон сидел в тесном невзрачном кабинете мелкого начальника Стефана Андерссона и пил утренний кофе из пластиковой кружки.

– Что она сделала, эта Миллер? – спросил Стефан.

Томми поморщился.

– Самое малое, занималась вымогательством; больше я не могу тебе говорить, но она предала всех нас. Вот все, что я могу сказать.

Стефан насвистывал в одной тональности.

– Что, так глобально? – спросил он.

Томми, похоже, колебался.

– Обещаешь, что это останется между нами?

Андерссон кивнул.

– Она присваивала крупные суммы денег. Когда мы обнаружили это, она попыталась свалить все на коллег.

Стефан прищурился.

– То есть окунуть нас всех в дерьмо… Твою мать, – сказал он.