Людмила Феррис - Жизнь в стеклянном доме

— Мать, не зуди, без тебя тошно. Лучше денег подкинь!

Кауровна выскребала последнее и относила поведение сына к трудностям его возраста.

— Молодой он еще, слишком близко к сердцу принимает проблемы на работе.

Даже когда она случайно вернулась домой и увидела сына, лежащего с закрытыми глазами на диване с валяющимися рядом шприцами, до конца ничего не поняла. Все доходчиво объяснил врач «Скорой помощи».

— Женщина, на будущее, к наркоманам мы не выезжаем, есть на это платная «Скорая».

— Ккк-каким наркоманам, что вы такое говорите? — заикалась она.

— К таким, как ваш сын. Обращайтесь к наркологу, он вас поставит на учет, назначит лечение. Обращайтесь, пока не поздно, — с сочувствием сказал врач.

— Вы ничего не напутали, доктор?! — с вызовом спросила Кауровна. — Я депутат, у меня связи!

— Если сомневаетесь, проведите наркологический тест, я не сомневаюсь. Упустили вы, депутат, своего сына. Срочно лечите! Связями здесь не поможете.

В этот день она больше не пошла на работу, сидела с сыном, который спал глубоким сном, и лицо его было нездоровым, сморщенным и желтым. Теперь была понятна причина его вечной депрессии, его срывов и плохого настроения. Все это она прочитала в Интернете, как и то, что число наркоманов в России доходит до двух с половиной миллионов, а это почти два процента населения нашей страны, потерянные для нормальной жизни. Вводили ее в шок сообщения на форуме: «Я знаю, что не бывает бывших наркоманов, как и бывших алкоголиков».

Те, у кого родные и близкие были наркозависимыми, отчаянно писали о том, что с этой болезнью ничего сделать нельзя, и не было ни одного сообщения о том, что человек излечился от этой страшной зависимости.

Она не смогла уговорить сына на визит к врачу и пришла одна, потерянная и убитая. Правда была очень жестокой: мальчика требовалось немедленно спасать.

Надежда Кауровна потащила его в церковь, повезла отдохнуть в Египет, где было «все включено», но в сына как будто вселились бесы. Он совсем не ел, но каким-то чудом доставал наркотик, кололся, и никакие материнские слезы не могли остановить это наркобезумие. Надежда долго убеждала его пойти к врачу, потом поехать на лечение, нашла в соседней области клинику принудительного лечения и почти силой отвезла его туда в очередном наркотическом бреду. Пройдя все круги ада, она все же до конца, святая материнская простота, не верила, что ее Коленька — законченный наркоман.

— Он обязательно вылечится, — успокаивала она себя.

— Он нарушает режим, — говорил ей лечащий врач.

— Коленька справится, преодолеет. Мы справимся.

Теперь сын звонил ей часто и часто был зол на нее, требовал приехать, прислать денег. Кауровна пыталась отвечать спокойно:

— Не могу пока приехать, денег на поездку нет. Ты же знаешь, что я продала папину машину, чтобы оплатить тебе лечение. Коленька, потерпи, поправишься, у меня скоро будет новая работа, все утрясется. Деньги тоже будут.

— Да не надо ничему утрясаться! Забери меня отсюда! — кричал он. — Меня тут заколят лекарствами! Забери немедленно!

— Это лечение, ты же умница, потерпи полгода.

— Да ты обалдела, мать! Это целая вечность!!!

Посылки Надежда отправляла еженедельно, складывая туда чай, носки, его любимые конфеты ириски, писала ласковые записочки.

Кауровна все последнее время находилась в слезливом состоянии, печальном, грустном, подавленном. Дома она боялась заснуть из-за кошмарных сновидений и, конечно, была не в состоянии сосредоточиться на работе, что уж говорить про депутатство.

Ей очень хотелось совершить поступок, о котором она мечтала всю свою жизнь — подойти к человеку, который был отцом ее Коленьки, и кинуть ему в лицо жестокий укор, рассказать правду. Как на это отреагирует Семен Палыч Чистов, который и был отцом ее сына, одному Богу известно. Она мысленно сотню раз готовила речь — про генетику, про то, что они с сыном устали жить в нищете, а он даже не думает выполнять данное обещание — устроить ее на работу. К тому же Семен продолжал тревожить ее сердце.

Да что она, она вообще может без всего обойтись, только бы выздоровел ее Коленька, их Коленька, думала Кауровна.

Как закружились они с Семеном в Сочи, она хорошо помнила. Командировка выпала случайная, к тому же в зиму. Она обратила на него внимание в самолете: крупная бритая голова, брутальная внешность — ей нравились такие мужчины. Вечером они встретились в баре гостиницы и больше не расставались. Он оказался щедрым, веселым, великолепным в постели. Почти всю неделю они не выходили из номера. Уже в Угорске она хотела найти его, сказать о беременности, спросить совета, но вместо этого рассказала о будущем ребенке своему мужу. Муж был счастлив, он хотел детей, и Надежда не решилась менять свою семейную жизнь на страсти с брутальным мужчиной. Но забыть Семена так и не смогла.