Людмила Старцева
Моя жизнь с Евдокией
(повесть)
Нас было пятеро: я, Анфиса, Соня, Василиса и Евдокия. Пять взволнованных женщин — мы высадились десантом на сельский двор под вечер, в конце октября. Шофер выгружал наши вещи и попутно читал лекцию на тему «а кто не умеет себя вести, пускай бы дома сидел». Лекция была целенаправленной: во время поездки Евдокию стошнило прямо на эту штуку, которой переключают скорости. Дальше мы ехали — как придется. И теперь с нас взяли за проезд дороже, чем договаривались изначально.
— Вот так — сказал владелец оскверненного нами транспорта, фыркнул напоследок бензиновым перегаром, и уехал.
А мы остались сидеть рядком на лавочке. Как тараканы после дезинфекции — уцелевшие, но очумевшие — от двухчасовой тряски по бездорожью, и вдоволь надышавшись бензином.
По всему двору стояли коробки и яркие супермаркетовские пакеты с нашим скарбом — вызывающе красивые, совершенно не из этой жизни. И уж совсем инопланетной выглядела французская мультиварка, словно НЛО приземлившаяся возле удивленного сарая.
За спиной у нас был дом, перед нами — запущенный сад с незнакомыми деревьями. На одном из них висело желтое яблочко. Словно позабытая новогодняя игрушка на приготовленной к выносу елке.
— Яблоня — определила Дуся.
Соня посмотрела на нее с уважением.
— Ясное дело — сказала Вася.
— Подумаешь — сказала Анфиса.
Я промолчала. Мне хотелось одновременно есть и умереть. Но, поскольку есть хотелось всем, а умереть — только мне одной, пришлось действовать в интересах большинства. И я, подхватив мультиварку, первой вошла в дом, где нам предстояло начинать новую жизнь.
Кошки — Вася, Соня и Фиса — потянулись за мной. Дуся задумчиво почесала за ухом и пошла в сад.
— На разведку — подмигнула она мне. — Не бойся, я с тобой, и никому чужому не позволю войти в наш двор и в наш дом.
Хорошая у меня собака. Если бы не она и не кошки, я бы не стала затевать все эти игры в новую жизнь. А просто покончила со старой, и ушла туда, откуда не возвращаются.
*****
Этот маленький домик я купила месяц назад, когда почувствовала, что крах неизбежен. Мой скромный бизнес, кормивший нас все эти годы, приказал долго жить. Как могла, оттягивала я кончину некогда созданного мною детища, но в стране был экономический кризис, доллар стремительно рос, цены росли еще стремительней, народ покупал хлеб, картошку и колбасу, а то, что производила я, перестало пользоваться спросом. Ибо кому нужны газеты — а производила я именно их — во времена, когда месяцами не платят зарплаты, а пенсии хватает на полмесяца.
Я залезла в долги, я унижалась перед директором типографии, умоляя отпечатать тираж, несмотря на неуплату, я не спала ночами, мучительно размышляя — как быть? Денег не накопила, мы проедали все, что я зарабатывала, жили легко и безбедно, ни в чем себе не отказывая. Поэтому с окончанием бизнеса, закончилась, собственно, жизнь. Мы просто умрем с голоду. Нет, можно, конечно, пойти мыть полы где-нибудь в офисе или стоять на рынке, торгуя хозяйским товаром. Но что это будет за жизнь — мне было страшно даже представить.
Решение пришло, как это бывает у многих, ночью. На подушке тихонько мурлыкала Вася. Соня, большая любительница тепла, спала под одеялом. На телевизоре смутно белела Анфиса, где она ночевала отдельно от всех. На коврике возле кровати похрапывала Евдокия, разглядывающая один и тот же сон — она кого-то догоняет и все никак не может догнать. Оттого ноги ее во сне слегка подергивались, и, время от времени, Дуся вскрикивала шепотом «врешь, не уйдешь!»
Я же решала задачу со многими неизвестными. Нужно было так свести концы с концами, так расставить всё по местам, вывести такие формулы, чтобы в итоге образовалась некая сумма, пускай небольшая, но — стабильная, ежемесячная, позволяющая нам всем не голодать и чуть-чуть больше.
Тогда кризис только начинался, горожане еще не прочувствовали в полной мере непосильный гнет коммунальных служб, хотя квартплата росла, и росла, и росла, и конца этому не было видно. Но, тем не менее, жить в городе считалось намного престижнее и, разумеется, комфортнее, нежели в селе. Поэтому дома в пригородных деревнях и селах стоили недорого. А, по сравнению с городскими квартирами, так и вовсе пустяки.
И я решила продать квартиру, на вырученные от продажи деньги купить небольшой домик в селе, рассчитаться с долгами, а оставшуюся сумму положить в банк. В те времена банки давали неплохие проценты вкладчикам, по моим подсчетам получалось, что нам на прожитие вполне хватит денег от вклада.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу