Людмила Феррис - Жизнь в стеклянном доме

Ее знакомая депутатка Надежда Кауровна, с которой Марина познакомилась случайно, советовала подождать.

— Вернуться в общагу ты всегда успеешь, всегда. — Кауровна последнее время опекала Марину, интересовалась отношениями с Сергеем, но девушке особо хвастаться было нечем, и она предпочитала отмалчиваться.

Ждать тоже было непросто, потому что терпение заканчивалось.

— Ты любишь читать, Марина? — бабушка продолжала расширять свои познания о ней.

— Да! — ответила Марина.

— Какие современные авторы тебе нравятся?

— Я читаю гламурные журналы.

— Я не про журналы, Мариночка. Гламурные журналы можно листать, а не читать. В них нет ничего содержательного, они убивают мозг.

— Как нет? — искренне удивилась Марина. — А новинки косметики, а истории про звезд?

— Это понятно, чтиво для расслабления, для отдыха. А серьезная литература? Может, назовешь любимых авторов, любимые книги, — не отставала бабушка.

Марина разозлилась, ее раздражение накапливалось, и его необходимо было выплеснуть. Когда Сергей на ней наконец женится, они разменяют эту квартиру, отселят бабку, чтобы она не доставала, не терроризировала никого своими вопросами. А лучше определят ее в дом престарелых, тогда и квартиру не надо будет менять.

Марина не могла и не хотела сознаваться, что она не любит читать и нет у нее никаких любимых авторов. Литература еще в школе давалась ей плохо. Спасал Интернет, где она списывала сочинения, нисколько не беспокоясь, что выше тройки не получит. Окончив десять классов, она была вынуждена уехать из родительского дома. Мама в то время развелась с пьяницей-отцом, и в доме сначала появился отчим, а потом родилась маленькая сестренка.

— У меня своя жизнь. Дочка родилась. Ты уже большая, школу окончила. Устраивайся сама, — опуская глаза, сказала мама, как будто Маринка перестала быть ее дочерью.

Марина думала недолго, впрочем, и выбора никакого не было. Ее мягко и настойчиво попросили из дома. Она сначала разыскала отца, чтобы попросить денег. Тот работал грузчиком в продуктовом магазине, там же и ночевал.

— Что ты, доча, какие деньги? — И он вывернул карманы мятых штанов, откуда посыпались крошки хлеба.

Рассчитывать было не на кого, и вместе с подружкой они решили ехать в Угорск, по набору на ядерный завод. Подружке повезло больше, она через три месяца выскочила замуж за сверхсрочника и убедила его вернуться на родину, на Кубань. Маринка осталась одна, неплохо устроившись лаборанткой, и начала оглядываться вокруг с надеждой тоже наладить свою жизнь.

«Вот и отчудила: все болота исходила и своего лягушонка нашла», — усмехнулась она и, резко выдохнув, продолжила диалог с бабушкой.

— Нет у меня любимых авторов. Не люблю я читать. Моя любимая книга — «Каштанка», — почти выкрикнула Марина, и пусть теперь бабка надолго замолчит.

— А кто написал «Каштанку? — Женщина не отставала и не прореагировала на ее крик.

— Пушкин!

— Антон Павлович Чехов, девочка. Это надо знать. Кстати, Сережа очень много читает, он с детства приучен к книгам. — Поединок был закончен в пользу бабушки.

Марине уже хотелось заорать в голос, она ненавидела бабку и была в отчаянии, что столько времени потратила на Пестерева. Ей не хотелось считать это пустой тратой времени и осознавать, что она так и осталась для Сергея посторонней! Марина так мечтала быть счастливой, и у нее было об этом свое представление: не тонуть в бытовухе, не скандалить с мужем, пока не планировать ребенка. Замужество было для нее навязчивой идеей, а любовью она не озадачивалась. Есть регулярный секс, который привязывает мужчину, все остальное приложится. Она не собиралась сдаваться, нужно «бороться до конца» — так писали в гламурных журналах, которым Марина бесконечно доверяла, так говорила знакомая депутатка.

— Ты не должна его упустить. Еще чего придумал, гонит в общежитие! Сам с бабкой жировать будет в квартире, с журналисткой заигрывать, интервью давать, отзывами заниматься. — Кауровна знала, что говорить Марине. — Брать нужно этого Пестерева за жабры.

Марина решила действовать. Пока Пестерев лежит в больнице, она обработает бабку, намекнет на беременность, а та уж приструнит внучонка. Как сложится ситуация дальше, когда обман вскроется, она думать не хотела, нужно было упрочить свое положение. Но вдруг все надежды на то, что она окажется у постели больного Пестерева единственной и незаменимой и он сделает предложение, растаяли.