Людмила Феррис - Жизнь в стеклянном доме

Еще в их доме не переводились пироги, бабуля была гостеприимной хозяйкой, и все Сережины друзья и одноклассники часто собирались у Пестеревых. В общем, Сергей кашу любил, но отставил тарелку и смутился, когда увидел в проеме больничной двери Наташу.

— Здравствуйте, сударыня журналистка! С праздником, Наташа. Жаль, что не могу цветы подарить. На тебе апельсинку.

Она зажала в руке оранжевый шар с новогодним запахом детских лет.

— Не переживай, Сергей, я не люблю праздников, а Восьмое марта особенно.

— Первый раз вижу женщину, которая не любит Восьмое марта. Сударыня, шутить изволите?

— Это правда, я всегда стараюсь в этот день быть незаметной.

— У тебя комплексы? Не поверю.

— Нет никаких комплексов, у меня в марте всегда такое настроение.

— А в июне?

— При чем тут июнь?

— У меня в июне день рождения.

Наташа растерялась и неожиданно ответила:

— В июне настроение хорошее, летнее. Если позовешь, на день рождения приду. — И перевела разговор на рабочую тему.

— Сережа, помогай! То, что у тебя в крови нашли яд наперстянки, известно.

— Да уже следователям все рассказал. Чай накануне сессии я действительно пил, когда был в совете, с девчонками из общего отдела. Они все меня подзуживали по пищекомбинату, знали, что будет пикет. Так, пересмешницы юные.

— Вспоминай по часам. Здесь вот в таблице, — она вытащила блокнот, — логические элементы твоего дня, все надо уложить в схему по часам.

— Наташ, я не знаю, как это укладывается в логику твоей схемы, но буквально за день до сессии я обнаружил у себя в сотовом телефоне подслушивающее устройство. Уронил телефон случайно и увидел.

— И ты молчал?

— Кричать надо было? Когда один высокопоставленный чиновник прослушивает другого, это объяснимо. Когда слушают депутатика из заштатного городишки, нет объяснений. Спасибо, что в разговор не влезают. Скажут, что у меня паранойя.

— Пестерев, почему у тебя в голове какая-то политическая шелуха? Значит, информация, которую ты распространяешь и которой располагаешь, для кого-то интересна.

— Кому это интересно, не понимаю. У меня тайн ведь нет. Давай сюда свою таблицу.

Еще немного, и Наташина таблица была заполнена почти целиком. Они установили, что накануне у Пестерева была вторая смена, электричка в гору отправлялась в шесть вечера. Утром, в одиннадцать, он был в общем отделе городского совета и выпил чашку чая, никакого привкуса не почувствовал. Общался в совете только с Кирой, забирал у нее документы. С ней же пил чай, Кира заварила обычный пакетик. Но он в этом не уверен, потому что специально не смотрел, что и как она заваривает, тем более откуда доставала чай. Кружку ему дали «гостевую», белую с каким-то рисунком. Рядом еще сидела девушка Оля. Потом Оля ушла. С Кирой Пестерев общался минут десять, не больше.

— Говорили о пустяках. Она меня корила, что начали отзыв.

Чай, который она готовила, Сергей выпил. В коридоре кто-то проходил мимо, одного клерка он вспомнил, других никак не получалось. Но ни с кем больше ни за руку, ни под руку — никак не соприкасался. По дороге заходил в магазин, где купил молоко и хлеб. Перед электричкой перекусил тем, что приготовила мама, домашней пищей. Дома была еще Марина, она пришла с работы. Тут Сергей запнулся.

— Марина временно у меня живет, пока у нее идет ремонт в общежитии.

— Пестерев, не усложняй ситуацию, не заморачивайся. Мне нет дела, кто у тебя живет. Дальше вспоминай, что ты делал.

День Сергея был несложен и понятен, как вычисления на логарифмической линейке: корпус, движок, бегунок, основные шкалы — и вот она, визирная линия. То, что телефон у него прослушивается, он установил за день до происшествия на сессии, удивился, телефон поменял. Больше Пестерев ничего сказать не мог, но и этого для размышления было достаточно.

— Бойтесь умных женщин, — в палату заходил Рогалин. — Бойтесь, от них одни проблемы.

— Надеюсь, умной вы назвали меня? — уточнила Наташа.

— Не сомневайтесь, госпожа Петрова. Это вы у нас по телевизору людям рассказываете страшилки про власть, умничаете, — подколол ее Рогалин.

— Журналиста каждый может обидеть.

— Ну что ты пристал к девушке! — бросился на ее защиту Сергей.

— Уже и пристать нельзя? Я ведь только слегка!

Наташа поднялась со стула.

— Я приду завтра. Поправляйся.

— Буду стараться. Не обращай внимания на приставучих депутатов.

Когда за ней закрылась дверь, Рогалин продолжил дальше:

— Знаешь, почему надо остерегаться умных женщин? Чтобы не налететь на умный вопрос: «А ты на мне женишься?» — И засмеялся, довольный собою.