Джон Эдгар Уэйн Персиваль - Элиас Вальтер Аргентайл

В 2017 году Элиас бросает университет и покидает Латвию. Его решение переехать в Германию было принято после череды конфликтов с родителями. В Штутгарте он начинает писать свою первую книгу, которая больше напоминало сборник философских трудов и очерков молодого автора. Несколько месяцев он работал в небольшом заведении, где ему посчастливилось познакомиться с самым богатым молодым человеком Европы – Марком Циммерманом. Так началась великая дружба, благодаря которой весь мир смог увидеть работы Элиаса Аргентайла. Молодой человек начал собственную эпоху странной жизненной публицистики, а позже и художественной литературы. Элиас долгое время работал, скрывая свою внешность. Это привело к тому, что на протяжении двух лет весь мир не мог представить, как на самом деле выглядит автор популярных произведений, критических статей в различных журналах и газетах. Литературные критики говорили о том, что Аргентайла не существует вовсе, а вместо одного человека все его работы создаются целым рядом писателей, философов, психологов и социологов.

Близкие и друзья отзывались об Элиасе как о добром, справедливом, честном и крайне принципиальном человеке. Его беспокоили проблемы с самооценкой, это повлияло на дату выхода последней книги. Но несмотря на то что родители сыграли крайне отрицательную роль в его жизни, Элиас не забывал о них и материально помогал, когда поправил свое финансовое положение.

Из-за большого влияния Элиаса на Циммермана последний начал активно создавать благотворительные фонды. Их цель – развить творческий потенциал одаренных детей, помочь проявить себя, дать возможность получить финансовую поддержку, пройти стажировку в лучших компаниях Европы.

В день своей смерти Элиас представил миру свое детище. Новая книга крайне волновала его. Буквально каждое интервью с ним не могло пройти без упоминания об этой рукописи. Из-за трагической смерти писателя мир смог увидеть лишь первую часть из цикла романов. Множество черновиков, записей и писем хранится и по сей день у Марка Циммермана, который стал правообладателем всей интеллектуальной собственности Аргентайла.

К сожалению, каким бы добрым, светлым и открытым ни был Элиас, сейчас он в лучшем мире. Теперь он уже не с нами, но пока живут его работы, пока живет дело, которое он так активно развивал с Марком, мы будем помнить этого прекрасного и удивительного человека. Элиас покинул нас слишком рано, он ушел навсегда!

Прощание с Элиасом Вальтером Аргентайлом состоится в Даугавпилсском Борисоглебском кафедральном соборе в 16.00.

Альба – «белый», Вайс (weiss) – «белый»

– Добрый день, – вежливо начал диалог журналист, – я мистер Ридель. Вы не против ответить на несколько вопросов?

– Хм, – довольно гордо и проницательно женщина посмотрела на журналиста, – здравствуйте. Да, мне весьма приятно… что у меня берут интервью, – дамочка без всякого смущения ехидно захихикала.

– Тогда для начала представьтесь, пожалуйста!

– Альба Вайс, – твердо и уверенно заявила Альба, – я практикующий психолог и психиатр. Если вам по карману мои услуги, буду рада помочь, – даже сейчас она старалась прорекламировать себя и заработать. Ее профессия обязывает помогать людям, но, как и многие до нее и после нее, она была циничным и меркантильным «доктором души и тела».

– Вам знаком этот человек на фото? – Ридель не обращал внимания на всю поверхностную напыщенность женщины.

– Врачебная этика не дает мне права рассказывать об этом человеке, – Альба сказала это, но тут же начала хихикать в ее обычной манере. Она всячески давала понять, что нужно лишь немного ее поуговаривать, позадавать вопросы. В конце концов, она случайно проболтается.

– Я понимаю, – журналист сохранял спокойствие, – но сейчас этот человек мертв, и мне хорошо известно, что вы давали показания при расследовании. Мне не нужно знать всего, что находится в документах этого дела. Мне как журналисту, ищущему правду, нужно одно – причина трагедии 16 августа. Так вы поможете, Альба?

Теперь Ридель стал грациозно-надменным. Он взял верх в диалоге. Альба принялась медленно изучать его лицо. Молчание. Ей никогда не нравилось начинать диалог после паузы, особенно с мужчиной.

– Хм, – сделав серьезное лицо, дама прищурилась и внимательно стала рассматривать журналиста: одежду, обувь, руки, волосы, лицо и особенно глаза. И наконец она произнесла: – Я вам скажу не больше, чем говорила на допросах в полиции. Никаких отклонений у Элиаса я не наблюдала; суицидальных наклонностей у моего пациента не было. Наши встречи с ним касались исключительно его славы. Как только Аргентайл получил известность на весь мир, многое тут же свалилось ему на голову. Мои услуги были нужны лишь для того, чтобы решить вопросы, связанные со звездной болезнью, а иногда просто поговорить о жизни. Обмен опытом так сказать…