Пётр Некрасов - Маньяк, похожий на меня. Детективные рассказы и повести

– И что он конкретно сказал, когда уходил?

– Я уже говорила тебе, Саша. Что убьёт. Я ничего не преувеличила.

– Он пообещал, что убьёт тебя? И всё?

Таня снова посмотрела на Сашу своими глазами-блюдцами. Блюдца уже высохли.

– Ещё он меня назвал сукой, если тебя именно это интересует, – сообщила она.

– Нет, не это, – вежливо сказал Брославский, – но ты всё равно извини.

…Майя права, – думал Брославский ожесточённо, – мы все идиоты, и я – главный идиот. Мне нужно было ночью посмотреть на часы. Мне нужно было ночью выволочь всех из палатки и пересчитать по головам. Тогда бы я знал, кто спит в палатке, пока в лесу кого-то убивают. Тогда бы я знал точно, кто затеял драку у моста. Там ведь вообще не было драки в обычном понимании слова. Там произошло что-то другое, что-то скверное, странное и настолько простое, что мне вовек не догадаться.

Ну о’кей, мы сбежали с места преступления. Может, мне нужно довести романтиков до автобуса, отправить в город, а самому – вернуться? Дойти до моста и честно рассказать, или как там это называется – дать показания. В конце концов, кроме нас двоих с Виктором Светловым, никто из ребят тут раньше не бывал. И чисто теоретически только у нас со Светловым могут иметься поводы убивать местных жителей…

Я, конечно, не убивал. И Светлов, судя по всему, не убивал. А остальные бригантинцы вообще в этом Муравьином лесу впервые в жизни…

И что подумают бравые сыщики, выслушав меня? Что вчера, когда у костра Витька рассказывал свою байку, его слушал ещё кто-то, кроме нас. Кто-то, живущий в одном из окрестных посёлков? Он, скажем, задумал убийство другого местного жителя. И зачем-то решил подстроить всё так, чтобы сыщики у моста первым делом заподозрили несчастных туристов из «Бригантины» и конкретно Виктора Светлова?

Это вместо того, чтобы просто сбросить труп и дубину в речку?

Да бред это. Я про это не только под протокол, а даже просто вслух никому не скажу. Надо мною после этого мной даже Майя с Левиным смеяться станут.

Потому что если бы кто-то и задумал придать происходящему вид пионерской страшилки из воспоминаний Виктора Светлова, он бы не оставил труп у моста. А оттащил бы и уложил в подожжённый муравейник. Это же очевидно, товарищи!

Брославский догнал Левина и Майю. Левин пытался незаметно поддерживать Майин рюкзак, чтоб слабой девушке полегче было, Майя пихала его локтем. Счастливые они всё-таки люди.

– Товарищи! – окликнул Саша и, словно вёл светскую беседу в городском парке, непринуждённо спросил: – Ваш Виктор Сергеевич, в общем, парень хороший, умный?

Школьникам нельзя задавать прямые вопросы. Школьников нужно удивлять.

– Хороший? – скептично ответил Левин, при каждом шаге издававший шуршание, как заевшая грампластинка. – Смотря что считать хорошим человеком? Толя, например, считает, что хороший человек не должен…

– Не должен эмигрировать в Израиль, – поспешно продолжил Саша, чтобы не вдаваться в подробности межнациональных отношений.

– В том числе, – солидно кивнул Миша. – По-своему Толя прав, по-моему – нет.

– Я же не спрашиваю, кто прав, – напомнил Брославский.

Левин поглядел на идущего далеко впереди Марецкого. Оглянулся на Таню.

– Светлов хороший, – сказал он, как всегда, с циничной ухмылкой. – И умный.

– Если вы, Александр, про этот поход, про то, что зря он нас сюда притащил, – сказала Майя, почёсывая комариные укусы на щеке забинтованными пальцами, – то на мой взгляд, поход получился классный. Будет что вспомнить.

– Человека, правда, убили…

– Так это же не Виктор Сергеевич его убил, правда?

Голос курносой девушки звучал искренне. Что-то, видимо, есть такое в характере лучшего ученика барда Мурашова, что мешает ему бросаться с дубиной на прохожих в лесу просто от того, что поссорился с приятелями и крыша поехала.

Значит, мальчик, который бегал по тропинкам в мокром лесу, – ни при чём?

Хороший и умный человек не убивает просто так. Но умный человек может задумать преступление заранее. У умного человека может быть мотив. И этому мотиву может быть и десять, и двадцать лет.

– А кто-нибудь из вас его песню про муравейники слышал от начала до конца?

– Ну, я слышал, – сказал Левин без особого восторга. – Так, конечно, наизусть не вспомню… Там ребёнок… Ночью почему-то выходит со старой дачи… И ему страшно, и он бежит в лес… А за ним гонятся, конечно… Нет, вернее, пристально следят, и это страшно… Песня как песня, ничего особенного…