Галина Романова - Простить нельзя помиловать

Звягин подпер оплывший подбородок кулаком. Задумался.

Тело Марии Белозеровой не было найдено. После безуспешных попыток отыскать ее начали звучать робкие голоса, что она могла просто сбежать от тирана брата и назойливого любовника. Голоса становились все громче, хор дружнее. И дело спустили на тормозах.

А теперь что?

Звягин перевернул последнюю страницу. Закрыл папку. И впился пальцами в матерчатые тесемки, пытаясь завязать их аккуратным бантиком.

А теперь, если окажется, что найденный женский труп – это и есть сбежавшая Белозерова, то…

То начинай все сначала! А время упущено. И даже серийный убийца, орудовавший в области три года назад, куда-то подевался. Как теперь быть? С чего начинать?

Он очень старался казаться ленивым и расслабленным. И позу для этого выбрал заранее: сидя в кресле, широко развести колени, пятками упираясь в пол. Руки свесить с подлокотников. Глаза полуприкрыть.

Именно таким его застал старший лейтенант, совершавший подомовой обход после случая с обнаруженным трупом. Федор знал, что он к нему рано или поздно явится. Наверняка сначала обошел всех соседей. Наслушался сплетен. Теперь явился к нему. С вопросами. С намеками. С плохо завуалированными подозрениями.

– Федечка, к тебе пришли, – пропела нежным голоском Виола и тронула его макушку. – Какой-то молодой человек из полиции…

Федечка уже знал, кто именно к нему придет. И навел о парне справки. Охарактеризовали его как умного, расторопного, принципиального и немного настырного.

Это описание Федору не очень понравилось. Лучше бы парень оказался с ленцой и алчностью. Тогда бы он с порога намекнул старшему лейтенанту, что готов заплатить за собственное спокойствие. И за то, чтобы больше никогда не видеть в своем доме его физиономию.

Денег старлей не брал. Никогда!

– Не вздумай, – предупредил его друг Ваня. – Иначе загремишь за дачу взятки должностному лицу.

– Но он же станет ходить ко мне, Ваня! – возмущенно округлял глаза Федор. – Без конца станет ходить. А у меня Виола. А у парня разряд по каким-то там единоборствам.

– Виола твоя его даже не заметит рядом с тобой, – утешил друг. – Он для нее никто. А ты – величина!.. А чтобы не ходил к тебе часто, правильно ответь на его вопросы.

– Правильно – это как? – фыркал Федор.

– Почти правду.

Почти правда вряд ли устроит старшего лейтенанта Хромова. Ему наверняка надо знать все и обо всем. А болтать лишнего Федор не мог. В его отношениях с женщинами были кое-какие секретики. И плеточки пробовали, и наручники, и жесткие ошейники. Все оставались живы, конечно. Но полиции только дай повод думать иначе.

– Проводи его сюда, – не открывая глаз, проговорил Федор негромко, словно в полусне.

– Он уже здесь, – раздался незнакомый мужской голос за его спиной.

Хромов вошел следом за Виолой, догадаться было несложно. Не вздумав вздрогнуть или изобразить испуг, Федор с хрустом потянулся. Сел ровно в кресле. И с полуулыбкой глянул на ступившего на застекленную террасу парня. На его территорию, между прочим, ступившего.

Это место было его любимым. Стекла во все стороны: огромные, толстые, без переплета. Теплый пол. Искусно выполненная подсветка. В любое время года здесь было светло и тепло, а когда надо – прохладно. И стекла никогда не звенели под порывами ледяного ветра с залива. Сидя босым и почти голым в кресле, он обожал наблюдать за неистовыми метаниями снежных бурь и серым дождем. Жаркое солнце летнего дня беспомощно лизало лучами его террасу, кондиционер прекрасно с ними справлялся. Федору даже не приходилось опускать жалюзи.

Он не любил сюда пускать даже своих женщин. Таня не в счет. И вот вдруг какой-то старший лейтенант осмелился ступить на его территорию. И более того, без спросу распорядиться его мебелью!

Федор неодобрительно наблюдал за тем, как Хромов хватает за подлокотники кресло из угла и ставит его прямо перед ним – в зоне обзора.

– Надо поговорить, Федор Степанович, – проникновенно глянул старший лейтенант на Федора.

– Слушаю вас…

Парень был хорош собой и крепок. Голубоглазый, с играющими под светлой кожей крепкими мышцами. Тонкая футболка в обтяжку, сверху рубашка в клетку с короткими рукавами. Простенькие джинсы, кроссовки, ступающие по его теплому полу, как по рингу.

Вряд ли ему требуются те самые голубенькие таблеточки, к помощи которых Федор редко, но прибегал. Здоровьем Хромов был не обижен.