Адольф Бело - Королева красоты. Серия «Мир детектива - Франция»

– Угадали, – холодно ответил князь.

– И в обмен за эту идею вы желаете, чтобы я поделился с вами пятьюдесятью миллионами?

– Совершенно верно.

Несколько минут барон хранил молчание. В его душе шла борьба между упреками совести и заманчивым предложением получить миллионы… Конечно, миллионы восторжествовали над совестью, потому что он сказал:

– Это дело может затянуться. Надо признать, может пройти год, а то и вовсе несколько лет. Князь, несмотря на свое физическое истощение, может прожить еще несколько лет и вовсе не погибнуть от рук анархистов, наконец, даже если он умрет, нельзя же сразу жениться, на какие средства я буду существовать до тех пор, и жить хорошо, как подобает любовнику такой женщины, как княгиня Лавизина? Вы сами знаете, что я разорен, по уши в долгах.

– А я для чего? – заметил князь, который, предвидел подобное возражение… – Поскольку дело идет о приобретении двадцати пяти миллионов, и я нахожу справедливым и необходимым снабдить моего партнера деньгами.

– Что? Хотите сами?..

– Без сомнения… возможно, вы напрасно потратите силы и время на соблазнение. Возможно, она не полюбит вас до такой степени, чтобы выйти замуж, и вы рискуете остаться всего лишь любовником женщины, муж которой упорно не желает умирать. Со своей стороны я должен для успеха нашего предприятия рискнуть и дать вам возможность сохранить вид богатого человека… Если позволите, я оплачу ваши долги и буду давать вам деньги до момента свадьбы.

Поскольку барон стоял молча, с головой опущенной на грудь и ничего не отвечал, князь Орсилов через мгновение добавил:

– Подумайте хорошенько… Я не требую принять решение немедленно. Послезавтра княгиня Лавизина дает большой бал в своем отеле в парке Монсо. Если угодно я представлю вас, но не забудьте: ваше присутствие на этом балу будет условным знаком, что вы принимаете мое предложение и в случае успеха отдадите половину состояния княгини.

Барон де Мерье гордо поднял голову и, глядя на своего соблазнителя, сказал:

– А если я не отдам вам этих миллионов?

– Тогда я убью вас, – спокойно ответил князь, затем также спокойно поклонился и вышел.

Бал, устроенный князем и княгиней Лавизиными для русских обитателей французской столицы и великосветских парижан, ближе к полуночи был уже в полном разгаре. Это была путаница чудесных туалетов, беспорядок из шелка, кружев, золота, жемчуга, бриллиантов и обнаженных частей тела. Княгиня появлялась повсюду: в залах, гостиных, оранжерее, даже на площадке парадной лестницы. Изредка целовала в губы, по русскому обычаю, молодую девушку, свою соотечественницу или подругу. Она была той женщиной, которую в нескольких словах описал князь Орсилов: квадратный, выпуклый лоб, сильно выдающиеся скулы, глубокие огненные глаза, толстые губы и широкий приплюснутый нос.

Хотя нос был неправильной формы, трепещущие широкие ноздри, придавали ее лицу необыкновенную живость и весьма оригинальное выражение, от этого глаза сияли еще ярче, поскольку были глубоко посажены в глазницы, а скулы казались еще более выпуклыми. Что касается губ, то их толщина делала их настолько сладострастными, насколько это возможно.

Голова была под стать красивому телу, с тонкой талией, широкими плечами, роскошными формами. Мощная шея подчеркнутая полоской белокурых волос, другими словами, у княгини было красивое тело вакханки.

Князь Лавизин сознавал, что его изящная жена благодаря фигуре, росту и грации всегда будет выделяться в среде великосветских львиц, и как обычно любовался. Когда, проходя через залы и помогая принимать гостей, князь встречался с женой взглядом, на бледных губах вспыхивала улыбка, сгорбленная талия распрямлялась, потухший взгляд оживал. Княгиня, казалось, не замечала восторгов мужа, – ей было не до него. Казалось, она не находила в этих случайных встречах удовольствия, которое испытывал он… однако утверждали, что она его очень любила… несомненно, слишком сильно любила, и поскольку он больше не в силах активно отвечать на ее порывы и излияния, она сердилась на него за то, что он остановился, тогда как она все еще горела желанием продолжить путь.

Во время очередного своего перехода, поспешно идя к новому гостю навстречу, она увидала князя Орсилова, который стоял на площадке лестницы. Его глаза, устремленные вниз, внимательно рассматривали беспрестанно прибывающих гостей. Князь ждал кого-то тревожно и нетерпеливо. Эта тревога выражалась в том, что он едва отвечал на поклоны проходивших мимо гостей, а ему кланялись все высокопоставленные в обществе особы. Князя очень уважали в Париже. Несмотря на свое богатое состояние, он жил очень скромно и расчетливо: не играл на бирже или в карты, не имел любовниц и не был женат. Увидав его, княгиня сказала: