Галина Миленина - Севиль

— Клянусь матерью, — перекрестился Артур, — я отдал ей за эту машину тридцать тысяч долларов.

— Да не верю я в ваши клятвы! — ответил тот. — На моем веку я столько их слышал, начиная от мелких аферистов, заканчивая крупными рецидивистами. Ты скажи, как можно было отдать деньги чужому человеку и не взять с него расписку? Ты предприниматель, проживший полвека, взрослый человек… Как ты мог?

— Я сам не знаю! На меня что-то нашло! Такое безграничное доверие эта парочка у меня вызвала, что мне даже стыдно было усомниться в их честности. Да и привык я доверять людям.

— И часто ты так попадаешь — с твоей привычкой? — спросил адвокат.

— Не часто. Зато по крупному, как видишь. А может, у меня на роду написано по жизни терять заработанное? — фатально предположил вдруг Артур. — Никогда и ничего не давалось мне просто так, легко, как некоторым. А отнималось часто.

— Ну, знаешь, у некоторых непросто отнять. А ты слишком доверяешь людям. Знаешь, как сказал Мазарини: «Считайте всех людей честными людьми, но живите с ними, как если бы они были мошенниками». Я думаю, это правильно. И если бы люди руководствовались такого рода правилами, то преступлений было бы меньше. Такие доверчивые граждане, как ты, и включают зеленый свет мошенникам. Такие и провоцируют их на преступления. Надеюсь, эта история послужит тебе хорошим уроком.

— Да, а я до сих пор думал, что прав был не Мазарини, а Марк Аврелий, когда сказал, что люди существуют друг для друга.

— Со времен Марка Аврелия мир сильно изменился, но некоторые люди, как тогда, так и сейчас, считают, что остальные существуют ради их обслуживания и удовлетворения их потребностей.

— Я понял. Но что мне сейчас делать? Ты мне поможешь?

— Если тебе верить, то мы имеем дело с мошенницей. Сам понимаешь, у тебя никаких доказательств, кроме свидетеля, и суд будет на ее стороне. Но ты можешь подать на апелляцию. Какое-то время выиграешь. Попытайся договориться с ней мирно. Может, вернешь хоть часть денег. На все даже не рассчитывай. Думаю, не наделаешь глупостей. Попробуй держать себя в руках на следующем заседании, не повышай голос на истца, а то заработаешь сто двадцать девятую статью УК Украины.

— Что это за статья?

— Угроза убийства. Помнишь, что ты сказал ей в зале суда?

— Не помню.

— А я помню. «Скажи правду, гадина, не то придушу тебя собственными руками!»

— Я себя не контролировал. Если честно, мне и сейчас хочется взять и грохнуть её головой о стенку.

— Ну да, мне это часто приходится слышать. Вот и говорю, держи себя в руках. Денег таким образом не вернёшь, это точно, а в тюрьму сядешь.

Артур вернулся домой. В гараж, где стоял красавец «Мерседес», заходить не хотелось. На жену тоже избегал смотреть.

Как он мог? Действительно, как? Артур не понимал, как его, взрослого мужика, предпринимателя, руководителя, могла провести жалкая парочка аферистов. И даже не денег было жалко, а чувство унижения и бессильная злоба терзали его. Его приняли за деревенского дурачка, за идиота. Ну почему же приняли? Так оно и есть. Здоровый человек не поддался бы на такую аферу. Ведь надо было сразу сообразить, что дешёвый сыр бывает только в мышеловке. Где его мозги были в тот момент? Размышляя так, провёл первую ночь после суда Артур и совершенно разбитым встал утром.

Он решил позвонить Эльвире и предложить встретиться. Ещё не знает, что скажет ей, но попытается поговорить, как советовал адвокат. Эльвира трубку не брала. В безуспешных попытках дозвониться прошёл остаток дня. Но и на следующий день телефон Эльвиры не отвечал. У Артура пропали сон и аппетит, стало прыгать артериальное давление, пошаливало сердце. Жена, позволявшая себе комментарии в первый день, после приезда «скорой помощи» сделала вывод:

— Да пропади они пропадом, эти тридцать тысяч! Здоровье дороже. Забудь!

— Не тридцать, а двадцать девять. И не забуду! Она вернёт мне их, — настаивал на своём Артур, но уже не очень уверенно.

Глядя в зеркало очередным утром, он уже не ощущал себя орлом, скорее — изрядно потрёпанной вороной. Через две недели разыскал-таки село и дом, в котором жила женщина. Но на дверях висел амбарный навесной замок, а соседи не были лично знакомы с новой хозяйкой старого дома и никакой информацией о её местонахождении не располагали. На Артура жалко было смотреть. Кожа лица посерела, глаза от бессонницы покраснели, стал нервным, вспыльчивым.

Они встретились через месяц в зале суда. Суд принял решение в пользу Эльвиры. Однако Артур всё ещё надеялся на чудо, пытался вернуть хоть часть своих денег и не спешил возвращать машину. Уже два раза к нему домой приходили работники милиции, но он сказывался больным и всячески оттягивал возвращение чужого имущества.