Буало-Нарсежак: Жизнь вдребезги

- Рад был увидеть вас до августа,, - сказал Фарлини, - я уезжаю в отпуск… Мне это было так необходимо… И я бы огорчился, если бы… Но, садитесь, пожалуйста, прошу вас.

Кабинет был богато обставлен, повсюду цветы. Толстые ковры. Мэтр Фарлини протянул Дювалю коробку.

- Сигару?… Нет?… В самом деле?… Они не крепкие… Хорошо, приступим к нашему делу.

"Лет сорока, - подумал Дюваль, - мало двигается. Пожалуй, несколько скован. Ему бы надо сбросить четыре-пять килограмм… Когда же он заговорит о Веронике?"

Нотариус заглянул в папки, продолжая улыбаться. Кондиционер освежал воздух, который временами становился почти холодным. Дюваль все больше и больше настораживался.

- Прежде всего, - сказал нотариус, - выполним некоторые формальности. Я должен удостовериться в вашей личности. Это необходимо.

Дюваль достал из портфеля свое удостоверение личности и водительские права. Он не очень любил эти процедуры. Адвокат его ни о чем не спрашивал! Нотариус громко зачитал: "Дюваль Рауль, родился седьмого января тысяча девятьсот сорок шестого года в Марселе".

Он взглянул на лист в папке, затем снова на Дюваля, улыбка нотариуса стала еще более радушной.

- Благодарю вас. Мне было очень трудно вас разыскать, очень трудно, но, наконец-то, вы здесь. Это главное. Дюваль - фамилия вашей матери, как я понимаю, мадам Мари-Луиза Дюваль, родившаяся двадцать пятого февраля тысяча девятьсот двадцать третьего года, в Тулоне.

- Да, отца я не знаю.

- Это мне известно, - сказал нотариус, - но вы знаете его фамилию.

- Хопкинс.

- Именно так, Уильям Хопкинс, служивший солдатом в американской армии. Уильям Хопкинс, родившийся одиннадцатого июля 1918 года в Толедо, штат Охайо.

Фарлини придавил ладонью папку.

- Здесь все есть.

- Я не рассчитывал услышать о нем, - сухо сказал Дюваль, - он подлец.

- Вы, возможно, вернетесь к этому вопросу, но сначала дайте мне договорить… Итак, Уильям Хопкинс познакомился с Мари-Луизой Дюваль в Марселе в 1945 году…

…и ее бросил.

- К сожалению, - пробормотал Фарлини, - это не единичный случай. Хопкинс вернулся в Толедо. Он испробовал кучу профессий… Могу вам их перечислить.

- Меня это не интересует.

- Пусть. Но я имею право довести до вашего сведения некоторые детали, которые вам неизвестны. Ваш отец упорно занимался предпринимательством… кто знает, не переняли ли вы от него некоторые качества…

Дюваль поднялся.

- Извините, - сказал он, - я пришел сюда не для того, чтобы узнавать об этом человеке, который был нашим несчастьем. Если бы я встретил его, то плюнул бы ему в рожу.

- У вас нет возможности его встретить. Он умер. Итак, месье Дюваль, сядьте и успокойтесь… Теперь вы его наследник, вот почему я искал встречи с вами. Вашему отцу удалось построить серию гаражей, а затем основать акционерное общество по эксплуатации автобусов и грузовиков. Он не был женат и не имел детей, умер от рака печени. А когда умирают от рака, то хватает времени для размышлений и принятия обдуманных решений. Все, что он имел, теперь ваше. Сколько месяцев я вас разыскивал… В мэрии Марселя я узнал, что Мари-Луиза Дюваль родила мальчика… Дом, где вы родились, снесен… К счастью, мне попались старые соседи, которые дали мне первый адрес вашей матери в Париже… Я не упрекаю вас за эти поиски.

Дюваль снова увидел эти трущобы, квартиру, напоминающую платяной шкаф, где он делал уроки, и особенно свою мать, всегда безмерно уставшую к вечеру… В последнее время она стала пить… А им и нужно-то было совсем немного денег…

- … с помощью социального страхования, - сказал нотариус. - Но след оборвался… На вас я напал благодаря случайному стечению обстоятельств. Вы закончили неполную среднюю школу в 1962 году.

- Я хотел стать врачом, - прошептал Дюваль, - но после смерти матери должен был работать. Попробовал себя в различных областях.

- Вы заслужили эту улыбку судьбы. Вот видите, я начал вас искать издалека, хотя вы были по соседству. Все прекрасно устроилось, и мы сможем часто видеться.

Он отрывисто постучал по папке.

- Вы не спрашиваете, что там внутри? Вы не хотите знать сумму наследства?

Дюваль пожал плечами.

- У меня нет на этот счет никаких мыслей, - сказал он. - Я думаю, что отец хотел вознаградить меня за мое рождение.

Нотариус удивился. У него было хорошее круглое лицо, на котором отражались все его чувства.

- Все пожелания сбылись, месье Дюваль, вплоть до исполнения последней воли умершего. Справедливость восстановлена…, не все пока улажено, но я вам назову лишь приблизительную цифру, я полагаю, что она составит около девятисот тысяч долларов… что означает в наших франках пять миллионов, или, если угодно, пятьсот миллионов старых франков.