Дмитрий Сафонов - Ласковый убийца

— Я должен все это проверить. Оставьте мне кассету.

— Конечно. Я ее для этого и принес, — Прокопенко вытащил кассету из магнитофона, тщательно вытер ее несвежим клетчатым носовым платком и снова отдал Ремизову. — Действуйте, — и он поднялся, собираясь уходить.

— Постойте, — сказал Ремизов. — Позвольте еще один вопрос.

— Ну? — Прокопенко смотрел на него с профессиональным прищуром.

— Кольцова уже арестовали?

Прокопенко шумно вздохнул.

— Нет еще. Пока ищут.

— Что, так плохо ищут?

— Почему плохо? Его очень хорошо ищут, можете мне поверить. ФСБ — потому что хочет с ним поговорить. Мы — потому что хотим, чтобы он молчал. Но как-то все… Не получается. Ни у нас, ни у них.

— Хотите, я отдам вам Кольцова? — Ремизов внимательно наблюдал за реакцией Прокопенко. — Почти даром, взамен попрошу одну только вещь.

— Вы ставите условия? — строго спросил Прокопенко.

— Ни в коем случае — пытаюсь заключить джентльменское соглашение.

— Хорошо. Какую вещь?

— Хочу, чтобы его убрали как можно быстрее.

Прокопенко с облегчением рассмеялся.

— Ну, это как раз не сложно. Это я вам обещаю.

— Ладно, — Ремизов подошел к письменному столу и достал листок бумаги. На нем были записаны адреса тех квартир, которые Надя сняла для Кольцова. — Я не гарантирую, но вполне возможно, что Кольцов где-то здесь. Попробуйте — может быть, найдете.

— Откуда у вас такая информация?

Ремизов замахал руками.

— Извините, но источники я не раскрываю.

— Но я ведь все равно докопаюсь, если захочу, — Прокопенко шутливо погрозил ему пальцем.

— Надеюсь, этого не случится.

— Хорошо. Проверим, — Прокопенко аккуратно сложил листок вчетверо и сунул в карман. — Кстати, про источники это вы правильно сказали. Про меня тоже рассказывать не обязательно. Ладно?

— Конечно.

Ремизов проводил майора до двери. Прокопенко посмотрел в глазок, убедился, что на лестничной клетке никого нет, и после этого вышел.

Ремизов закрыл за ним дверь и отправился на кухню варить кофе: сон сняло как рукой.

В эту ночь он почти не спал. Глотал чашку за чашкой обжигающий черный кофе и много курил. Ремизов рисовал свои загадочные картинки, но ни одна из них не устраивала его полностью. Не хватало какой-то завершенности. И тогда он брался рисовать другую.

"Он пришел без звонка. А ведь меня могло бы и не быть. Значит, он наверняка знал, что я дома. Выходит, я под наблюдением? Ну конечно, а чего же я еще ожидал? После сегодняшней статьи? Ага! Надо делать на это поправку."

Наконец Ремизов смог нарисовать картинку, которая ему понравилась. После этого он сел за компьютер, поставил кассету, включил магнитофон и записал некоторые избранные места разговора. Старался сделать так, чтобы все уместилось на одном листе. Затем текст распечатал. Затем набрал еще один лист и снова распечатал.

Перечитал. Получилось хорошо. Напоследок — уже начинало светать — он набрал еще один текст, распечатал и заклеил в конверт.

Покончив с бумажными делами, он завел будильник на шесть — оставалось всего полтора часа — и, свернувшись калачиком в кресле, уснул.

В шесть утра он вскочил, сделал обязательную зарядку, принял душ, позавтракал и поехал в редакцию. По пути Ремизов хотел вычислить, какая из машин его преследует. Но не смог: либо слежки не было, либо ее вели профессионалы высокой квалификации. В таком случае надо быть предельно осторожным.

Первым делом Ремизов отыскал молодого охотника за скандалами Бориса Туманова. Отозвал его в сторонку.

— Боря, ты можешь мне помочь?

Туманов засветился от радости.

— Конечно, Андрей Владимирович. А что нужно делать?

— Понимаешь, Боря, — Ремизов говорил звучным шепотом — так эффектнее. — Есть у меня один источник. Он хочет сохранить свое инкогнито. Это его право. Я не могу настаивать: информацию он поставляет очень ценную. Мы обмениваемся документами через ячейку камеры хранения на Казанском вокзале. Возьми на заметку, может быть, тебе придется использовать этот способ.

Туманов кивнул, жадно внимая корифею.

— Не в службу, а в дружбу — сгоняй на вокзал, забронируй для меня ячейку. Ничего туда не клади, просто набери шифр, и потом скажи мне его. Ладно?

— Конечно. Когда это нужно сделать?

— Борь, чем быстрее, тем лучше. Я тебя очень прошу. Я в долгу не останусь. У меня есть для тебя сенсационный материал.

У Туманова загорелись глаза.

— Андрей Владимирович! Уже лечу!