Leo Vollmond - Принцип домино

Самое обидное, что эту глупую мысль ему внушил старший брат. Вот оно – само воплощение чести и доблести, долбаный рыцарь без страха, упрека и мозгов. Адам ее даже слушать не стал. «У вас профессиональная деформация, доктор Эванс. После работы в органах вам везде мерещатся преступники», – с милой улыбкой Ларссон старший отчитал ее за излишнюю подозрительность. Что Эванс мыла лабораторные пробирки, он, конечно же, не учитывал. Особенно взбесило, что Адам Ларссон позволял себе разговаривать с ней, как с ребенком. В итоге Эванс не только оказалась права, но отыскала и виновника всех бед и подкрепляющие доказательства. В одном Ларссон старший оказался прав – у нее профессиональная деформация, граничащая с паранойей.

– Тебя забыла спросить, Томпсон. Таких, как ты, у него прорва. Он вышвырнет тебя за дверь и имени не вспомнит, – после того, как увидит документы, разумеется. – Неужели ты рассчитывал, что тебе все сойдёт с рук, раз ты его шлюшка? – Эванс слишком поздно поняла, что последняя фраза была лишней.

– Закрой свой поганый рот, дрянь! – взбеленился Томпсон, схватил ее за шею и припечатал спиной к стене, сильно ударяя Эванс затылком.

Сильные руки вмиг окольцевали тонкую шею и не давали сделать ни единого вздоха. В ту же секунду Эванс стало нечем дышать.

– Я тебя голыми руками придушу. Как ты вообще посмела влезть между нами? Я избавлюсь от тебя, раньше, чем ты успеешь открыть свой поганый рот. Больше ты не будешь нам мешать, – Томпсон, казалось, потерял рассудок и душил ее взаправду, а не на испуг.

Послышался звук подъехавшего лифта, распахнувшего створы в пентхаус, и в гостиную донеслись шаги.

– Эй, Ричард, полегче! Какого хрена ты делаешь? С ума сошёл? – Лиам появился, как нельзя вовремя.

Оттащив Томпсона за руку, Ларссон без малейшего труда откинул его в сторону от подруги. С текущими по лицу слезами Эванс сползла по стене и все еще пыталась сделать вдох, но не выходило.

– Твоя маленькая шавка совсем оборзела, Ли. Поставь её на место, – Томпсон кричал и размахивал руками в ярости.

– Да запросто. Скажи, что случилось. Я разберусь, но это не повод убивать ее… – Лиам сделал паузу, а затем добавил: – В моем доме это могу сделать только я!

Общеизвестно, как Эванс умела бесить людей неумением вовремя промолчать. Учитывая их конфликт с Томсоном на почве ревности последнего, неудивительного, что эти двое все же сцепились. Единственное, что стало для Ларссона неприятной неожиданностью, что выяснение отношений дойдет до рукоприкладства.

– Эй, ты как? В порядке? – Лиам присел рядом с Эванс и погладил по волосам, но он замомотала головой из стороны в сторону.

– Отлично! Ещё поцелуйтесь, поженитесь и наплодите выводок мелких ублюдков, – не унимался Томпсон.

– Ты это о чем? – Лиам резко поднялся и повернулся к Томпсону. – Мы же с тобой это обсуждали, Ричард. Хочешь быть со мной – засунь свою ревность куда подальше. Я не собираюсь каждый раз выслушивать твои истерики. Если бы я этого хотел, то встречался бы с женщинами. Черт, возьми! Ты чуть не убил её голыми руками! Это, по-твоему, вообще, нормально? – у Ларссона тоже немало накипело относительно поведения Томпсона и рвалось наружу после его выходки.

Томпсон, как не в чем ни бывало, подошел к бару и налил себе виски в стакан со льдом. Улучив момент, Эванс дернула Ларссона за штанину, обращая на себя внимание. Лиам посмотрел на нее, вопросительно подняв брови, и проследил за ее взглядом до папки на столе, затем подошел к столику и взял стопку с документами в руки. От беглого изучения содержания нескольких страниц Ларссон нахмурился.

– На что я смотрю, Ричард? – его тон с разгневанного сменился ледяным.

– Ах, это.… Твоя ручная мартышка решила похвастаться своими записульками? Можешь подарить ей шоколадную медальку, – Томпсон допил виски одним глотком и со звоном вернул стакан на столик.

– Это несмешно, Ричард. Инсайдерская торговля – серьёзное обвинение. Как ты это объяснишь? – Лиам был серьезен как никогда.

– Так и знал, что ты спутался с этой идиоткой. Вы все это время крутили шашни за моей спиной! – Томпсон совсем потерял контроль. – Держали меня за идиота! Я любил тебя, Лиам, и вот чем ты мне оплатил! Ты веришь ей, а не мне! – он запустил стаканом в стену позади Эванс, которая уже нетвердо стояла на ногах и удерживала равновесие. Выходило плохо. Пришлось ухватиться за диван.

– Это он, Лиам. Он все это время был «кротом». Ты же меня знаешь, я не стала бы тебе врать, – баллансируя в неустойчивой обуви на высоких каблуках, Эванс вцепилась в обивку обеими руками и говорила хрипло, склонив голову.