Константин Фарниев - Следы остаются

Любили девчата слушать Володин голос и тонкие переливы его баяна. Они так брали за душу, что казалось, будто на свете ничего не существует, кроме песни…

Володю призвали в ряды Советской Армии и направили в высокогорные пограничные войска. Тут произошел с ним случай, который привел его впоследствии в ряды блюстителей правопорядка.

Однажды в глухую ночь, когда небо до краев было заполнено моросящей капелью, на экране радиолокационной установки показалась «цель». От нее отделились две точки и поплыли вниз. Погранзаставу подняли по тревоге и бросили на вылавливание «гостей».

К этому времени Простых сменился с наряда и отдыхал. Увидев уходящих на задание товарищей, он попросил разрешения у командира присоединиться к поисковой группе.

Первого нарушителя поймали легко, а со вторым пришлось повозиться. Не окажись здесь вместе со всеми Простых, кто знает, удалось бы его схватить или нет. Получилось так, что враг спрятался в одном из естественных укрытий, каких в горах немало, и все пограничники пробежали мимо. Простых, бежавший последним, заметил его. Шпион мог бы прикончить пограничника выстрелом из пистолета, но не хотел обнаруживать себя.

Завязалась жестокая схватка. Были минуты, когда незваному гостю казалось, что он вот-вот задушит пограничника. Но тот снова ускользал. Удачно проведенный прием самбо — и нарушитель лежит на земле. К этому времени подоспел один из товарищей.

Демобилизовавшись, комсомолец Владимир Простых сначала работал на стеклотарно-изоляторном заводе, а затем на Орджоникидзевском кондитерско-консервном комбинате. Одновременно учился в школе рабочей молодежи. Вот выдержка из его характеристик того периода:

«…Передовой рабочий и хороший товарищ. Избран секретарем комсомольской организации цеха. Возглавляет бригаду, борющуюся за звание коллектива коммунистического труда. Уважаемый всеми человек, руководит кружком художественной самодеятельности. Характеристика дана для представления в вуз».

Однажды Владимира Простых вызвал к себе секретарь Орджоникидзевского горкома комсомола. «Наверно, стружку снимать будет. Но за что? Дела у меня, вроде, идут нормально», — думал Простых, направляясь в горком. А там ему без обиняков сказали:

— Вот так, служивый, органы милиции надо укреплять, пойдешь?

Ему припомнилась схватка на границе.

— Да, — коротко ответил Простых.

Простых направляют инспектором отделения уголовного розыска Пригородного райотдела милиции, затем назначают старшим инспектором ОБХСС и направляют на трехмесячные курсы в Таллин.

Скоро Владимира Ивановича Простых принимают в ряды КПСС и назначают начальником отделения уголовного розыска Пригородного райотдела милиции. Весной следующего года он переводится в отдел внутренних дел Ленинского райисполкома.

Простых полюбил нелегкую милицейскую службу.

…Пуля ударила в живот. Простых медленно опустился на колено. Бандит после выстрела бросился к разбитому окну. Снова выстрелил. Завязалась перестрелка. Живым бандит так и не сдался.

В Ленинском райотделе милиции в ленкомнате есть стенд, посвященный жизни Владимира Ивановича Простых. Молодые сотрудники милиции подолгу задерживаются у него. Они сверяют свои дела с подвигом товарища, имя которого навечно занесено в списки личного состава отдела внутренних дел Ленинского райисполкома.

Луч солнца золотой стрелой ударяет в окно Гурдзибеевых, проникает в спальню и веселым зайчиком начинает прыгать по настенному ковру.

— Папка, вставай, вот смотри! — в комнату вбегает Хетаг с газетой в руках, за ним протискивается в дверь маленькая Зита, держа на руках младшую сестренку Индиру.

В квартире поднимается гвалт, писк. Оказывается, в республиканской газете появился новый его рассказ.

— Да уймитесь же вы, дайте отцу отдохнуть, поздно ведь вернулся! — ворчит на детей Ирина Александровна и выдворяет их из комнаты.

— Не беспокойся, Ира, пусть побалуются, мне все равно вставать пора, выходной сегодня, на охоту бы…

Инспектора уголовного розыска Бориса Гадзоевича Гурдзибеева знают в Дигорском районе не только как доброго и вездесущего Шерлока Холмса, но и как писателя. Свою приверженность к перу он считает лирическим отступлением, отдушиной в напряженных и опасных буднях. Возможно, так оно и есть, потому что районный Шерлок Холмс с большой любовью описывает природу родного края с его величавыми горными кряжами и бурливыми реками.