Влада Ольховская: Белая акула

Ну а третьей группой, самой малочисленной и самой важной, были те, кто способен на убийство. В них Татьяна старательно и долго питала чувство собственной значимости, убеждала их, что они невероятно уникальные и им дозволено все. Вот такие готовы были лишать жизни, причем не за деньги, а за идею. Татьяне оставалось только подкинуть им эту идею, аргументировать ее, и система заработала бы.

Но испытать свое детище при жизни отца она не успела — Константин Ливкович был убит. Это не просто ранило Татьяну, она, обожавшая отца, была раздавлена, она не могла думать ни о чем, кроме мести. Но кому мстить? Тогда ей казалось, что в смерти Ливковича повинна только его малолетняя любовница, а ее он убил сам. Конечно же, Татьяна знала, чем занимается ее отец, она просто считала это его личным делом.

Она уже начала успокаиваться, когда до нее дошел слух, что к смерти Ливковича может быть причастен Андрей Шереметьев. Татьяна знала многих знакомых отца, и они ее знали, так что Полина Смолина приложила усилия, чтобы дочери погибшего стало об этом известно. Смолина наверняка полагала, что к ней придут с вознаграждением, и она сможет не только наказать Андрея, но и неплохо нажиться на этом.

Но тут она переиграла сама себя. Татьяна не верила сведениям, полученным за деньги. По ее приказу Полину пытали, доводя до такого состояния, когда она просто не смогла бы врать. А поскольку имя виноватого не изменилось, Татьяна наконец поверила, что ее отца убил Андрей. Для нее «убил» ничем не отличалось от «дал умереть»… да и для Андрея, пожалуй, тоже.

Она решила убить двух зайцев сразу: избавиться от ненавистного хирурга и испытать своих марионеток. Для этого дела она выбрала Мирона Сараева — человека агрессивного, психически нестабильного и лишь условно адекватного. У Сараева давно уже были проблемы, он запутался в собственной жизни, а тут ему вдруг дали возможность стать благородным мстителем. Думать не надо, надо действовать. Естественно, он тут же ухватился за эту бесхитростную схему. Татьяна убедила его, что Андрей уже многих убил, что он — подпольный хирург, который сам решает, кому можно жить. Сараев был из тех, кто рад обмануться, серьезных доказательств ему не потребовалось. Стреляя в Андрея, он был на сто процентов уверен в своей правоте.

Естественно, Татьяна не послала его просто кого-то убить, на такой план даже безрассудный Сараев бы не согласился. Она разработала целый сценарий с привлечением Алексея Тимофеева. Этот заскучавший семьянин был из второй группы — тех, кто хочет острых ощущений, но не готов ради этого марать руки. Поэтому ему Татьяна велела приучить домашних к мысли, что иногда он катается по городу, а в назначенный день передать машину Сараеву и чуть позже заявить об угоне. Сараев использовал бы чужой автомобиль, чтобы замести следы, сбить следствие с толку. Когда с Андреем будет покончено, он должен оставить автомобиль на указанной парковке и уйти, об уликах позаботился бы кто-то другой. Кто — Сараева не волновало, он не сомневался, что у Татьяны все под контролем, он видел, какие люди с ней работают.

И Тимофеев, и Сараев искренне верили, что останутся в живых. Они, несмотря на все карьерные достижения и прочие успехи, вели себя как дети, не наигравшиеся когда-то в «Зарницу» или безнадежно увязшие в компьютерных играх. Тут еще и карантин обострил все нервные расстройства, и манипулировать двумя великовозрастными мажорами стало куда проще. Татьяна передавала им послания через других своих сторонников, не знакомых друг с другом и знавших предельно мало.

Она не собиралась сохранять жизнь этим двоим с самого начала, сценарий это включал. Нет, в будущем она не планировала убивать всех, кто на нее работал, никакой бизнес так долго не продержится! Однако она здраво оценивала свои силы, помнила о том, что первый блин — комом. Поэтому для начала она решила подчистить следы и посмотреть, чем это закончится.

Сначала все шло хорошо. Тимофеев передал свою машину, а потом был убит одним из охранников Татьяны — но повесить это преступление на Сараева было несложно. Потом Сараев добрался до Андрея с помощью данных, полученных от очередного безымянного связного. Он выстрелил, рука не дрогнула, он ни в чем не усомнился. Это Татьяна считала самым сложным. Правда, в рамках ее теории об убийствах во имя справедливости она не могла заставить Сараева убить любого случайного спутника Андрея. Но это Татьяна сочла простительной погрешностью.