Кэролайн Грэм - Там, где нет места злу

— Фамилия?

— Уокер. — Девица пристально посмотрела на них. — Так что она натворила на этот раз, наша Карлотта?

— Насколько хорошо вы ее знаете? — спросил Барнаби, подавшись чуть вперед, чтобы продемонстрировать дружелюбие.

— Мы вполне ладили, невзирая…

— Невзирая на что?

— На разное происхождение и все такое. Я училась в обычной школе в Бетнал-Грин, а она — в какой-то шикарной, в Озерном крае [28] Бетнал-Грин — район на востоке Лондона, в 1950-60-е гг. бывший рассадником организованной преступности (в частности, там орудовали упоминаемые далее близнецы Крей). Озерный край — гористый регион на северо-западе Англии, знаменитый своими живописными холмами и озерами. На берегу одного из них, озера Уиндермир, прославленного поэтами так называемой Озерной школы, стоит городок Амблсайд, куда родители отправили Карлотту. . Но она так об этом рассказывала, что казалось — лучше быть проституткой и стоять где-нибудь на Пентовилль-роуд, чем там учиться.

— А вам никогда не приходило в голову, что она это все выдумывала?

— Ну да. Она была ужасная вруша. Правда, называла это воображением. Говорила: «Ты можешь вообразить себя кем угодно, Таня». А я ей: «Держись реальности, Лотти. Сколько ни воображай, все равно придется столкнуться с реальностью». Так ведь?

— Так, — подтвердил сержант Трой и снова улыбнулся. Он ничего не мог с собой поделать. Несмотря на всякую липкую дрянь, которой она вымазала лицо, и отчаянно сексуальную одежду, в ней было что-то прямо-таки невинное. Уложенные с помощью геля и торчащие в разные стороны прядки на голове напоминали мягкие пока еще иглы детеныша дикобраза.

— Мы кое-что узнали о ней в центре «Каритас».

— В каком-каком центре?

— Это организация, которая помогает юным правонарушителям. — Барнаби зачитал ей основные пункты записей. — Можете что-нибудь к этому добавить?

— Да в общем, нет. Я знаю, что, когда ее в первый раз застукали, она уже давно воровала. И потом она всегда к этому возвращалась. Иногда казалось, что она и правда считает себя невидимкой. Ну, я ж говорю, живет в своих мечтах.

— Карлотта много говорила о театре? — Барнаби жестом показал, что имеет в виду, о театре в самом широком смысле. — Об актерской профессии и всяком таком.

— Она была просто сдвинута на этом. Газету читала, ну, где про работу в…

— «Сцена»?

— Ну, вы прям телепат!

— У меня дочь имеет к этому отношение.

— Она постоянно следила за объявлениями, но никогда никуда не попадала. Говорила, это потому, что у нее нет специальной карты.

— «Эквити» [29] Это название носит актерский профсоюз Великобритании. — Примеч. пер. . — Барнаби помнил, в каком восторге была Калли, когда получила такую.

— Все деньги тратила на занятия. Танец, сценическая речь. Слушайте, ну кому это нужно в наше время? Вся эта компашка в «Жителях Ист-Энда» говорит так, будто выросла в Лаймхаусе [30] «Жители Ист-Энда» — мыльная опера о повседневной жизни обитателей вымышленного округа Уолфорд в Ист-Энде, восточной части Лондона. Лаймхаус — неблагополучный район Ист-Энда, известный своей криминогенной обстановкой. — Примеч. пер. .

— А вы не знаете, где она занималась?

— Где-то на западе. Слушайте, вы мне до сих пор не сказали, из-за чего весь сыр-бор. С Лотти все в порядке?

— Мы не знаем, — ответил Трой. — Она исчезла.

— Чего тут удивляться. Такая скучища была в этом Ферн-Хрен-Знает-Чём. Ей там вообще нефиг было делать. Старикан доставал поучениями, а жена его, та вообще об нее ноги вытирала.

Барнаби подумал, что вытирать об кого-нибудь ноги не в стиле Энн Лоуренс. Как-то это на нее совсем не похоже.

— Так вы поддерживали связь с Карлоттой, пока она жила там?

— Ну, она позванивала иногда.

Барнаби оглядел захламленную комнату в поисках телефона.

— В холле есть платный, — объяснила Таня.

— А сюда она не наведывалась?

Девушка отрицательно помотала головой:

— Я бы услышала, как она ходит.

— А может, вы были на работе?

— Я работаю только по ночам. Танцую стриптиз в клубе на Уордор-стрит. — Таня заметила, как изменилось выражение лица Троя, и добавила с достоинством: — Ничего такого. Им даже не разрешается до нас дотрагиваться.

— А к Карлотте кто-нибудь приходил?

— Вы про то, ходили ли к ней мужчины?

— Необязательно мужчины. Мы ищем всех, кто ее знал.

— А вот нет, не приходили к ней. Она часто уходила, это да, но в квартиру к ней никто не приходил.