Кэролайн Грэм - Пока смерть не разлучит нас

Мысли Бренды, как и всех местных жителей, крутились вокруг исчезновения Симоны. Правда, в ее случае это был не просто праздный интерес, а мучительные, драматические раздумья. Наверняка на Симону напали или заманили в ловушку под каким-нибудь предлогом, возможно при помощи поддельной записки от мужа. Женщина, которой выпало счастье стать женой Алана Холлингсворта, не могла по собственной воле покинуть дом.

Логично предположить, что обретенный Аланом статус одинокого мужчины должен был привести Бренду в восторг, внушив ей несбыточные надежды, но нет, не тут-то было! Именно полная, непроницаемая отгороженность жизни Холлингсвортов позволяла Бренде ткать полотно романтических фантазий. Теперь, когда основа была разодрана в клочья, полотно это стало расползаться. Она страшилась того, что может произойти. Больше всего ее пугало, что если Симона не вернется, то Алан решит съехать из «Соловушек», где столько выстрадал.

Впервые в жизни она пожалела, что родители ведут такой замкнутый образ жизни, пожалела о патологическом нежелании матери поддерживать дружбу с соседями. Вот если бы та была одной из хлебосольных хозяек, кто всегда готов попотчевать чем-нибудь вкусным одинокого соседа… И что было бы естественнее, чем визит соседской дочери, заглянувшей после за пустой посудой?

Бренда даже воображала, трясясь от страха при мысли об отчаянной вылазке, как одна наведывается в «Соловушки». Алан вот уже двое суток не выходил из дома, ему наверняка необходима помощь. Она представляла себе, как ставит на кухонный стол плетеную корзину, приподнимает белоснежную салфетку и достает багет, румяные яблоки, мед в баночке, имеющей форму сотов, хрустящий салат, кусочек сыра в вощеной бумаге… И, наконец, зеленую бутылку вина…

Алан будет неподвижно сидеть, печальный и одинокий, уставив в стену застывший взгляд. И ей придется несколько раз повторить его имя, прежде чем он заметит ее присутствие. Быть может, ей даже придется коснуться его руки…

Бренда вздохнула и вновь погрузилась в тревожную неопределенность настоящего. Она отвернула колпачок от авторучки с золотым пером, в корпусе под черепаховый панцирь. Ручка стоила немало и была приобретена специально для запечатления сокровенных мыслей, и ничего иного.

Рассеянно глядя в окно, Бренда обдумывала первую фразу: текст не подлежал исправлению, в нем не было места помаркам и зачеркиваниям. Она посчитала бы их дурным предзнаменованием.

Внезапно Бренда заметила в соседском саду какое-то движение. Это был он, Алан! Вышел в первый раз после того, как ему нанесли столь жестокий удар. Он стоял, повернувшись спиной к дому, с лопатой в руках. И пока Бренда пожирала его глазами, он вонзил штык лопаты в обширное влажное пятно земли возле патио.

Бренда не сводила с него взгляда и лихорадочно прокручивала сотни открывавшихся возможностей. Она была твердо убеждена: в том, что касается Алана, ее интуиция работает безошибочно. Если ему вздумается поднять глаза, она успеет отвернуться, сделав вид, будто не видит его.

Однако далее произошло нечто, опрокинувшее ее уверенность. Он с силой вонзил лопату в землю возле куста лилейников, вытащил ее и с видимым отвращением отвернулся. Именно в этот момент он поднял глаза и устремил их на Бренду. Застигнутая врасплох, она даже не успела опустить взгляд и продолжала смотреть на него.

Да, их глаза встретились, как ей сотни раз представлялось в мечтах. В реальной жизни все вышло совсем иначе. Его взгляд был мрачен и отнюдь не дружелюбен, в нем читалась злость. Ей показалось, будто ее ударили по лицу. Он резко вскинул свободную руку, и на какой-то жуткий миг Бренде почудилось, что Алан грозит ей кулаком. Затем он с силой отшвырнул на плиты мощеного патио лопату и скрылся за дверями.

Бренда пришла в полное отчаяние. Боже, что он должен подумать о ней? Что можно подумать о человеке, который шпионит за тобой, следит за каждым твоим шагом? Естественно, будешь взбешен… Бренда чувствовала себя совсем разбитой, словно только что пережила расставание с любимым человеком.

Она закрыла альбом, надела на пузатую ручку колпачок и громко высморкалась. Слезами горю не поможешь, и упрекать себя ей не за что. Ссоры на то и существуют, чтобы разобраться, в чем дело, и все исправить. Ее задача — найти путь к примирению.

— Мне стоило больших усилий добраться до вас, — произнесла миссис Молфри и кокетливо тряхнула доходившей ей до плеч гривой льняных кудряшек. От энергичного движения шляпка чуть не свалилась с ее головы. — Надеюсь, меня не ввели в заблуждение насчет вашего звания и статуса.