Алина Степанова - Сломанный мальчик

Водку я не употребляю уже лет двадцать. Не то, чтобы я когда-то сильно увлекалась, а потом вдруг завязала — отнюдь! Просто те три раза, что крепкий напиток попадал в меня, запомнились мне, как у иных хранятся в памяти разводы и похороны. Слабый мой организм выдает такое страшное, адово похмелье со всем сопутствующим антуражем, что мной было решено: Бог же троицу любит? Вот на этом и остановимся. Такого количества здоровья у меня не имеется, чтобы повторять подобные развлечения.

Это я как раз помню. А вот отчего я лежу на холодном полу, почему вместо головы у меня — сплошная боль и с какого это фига меня так кошмарно тошнит — нет. Не могла же я взять и напиться до беспамятства?

Где я была? Вроде шла к Шандору! Это с ним мы так накидались? А почему это я на полу? Где его уважение к даме?

Перед моим мысленным взором появилась старушка, захлопывающая дверь в квартиру прямо перед моим носом. Нет! К Шандору-то я и не попала.

Как же больно-то, Господи! Надо встать. А где, собственно, мои руки? Не может же их не быть? Я точно знаю, что мне не менее двух положено!

Без особого удовольствия открыв глаза (даже взмах ресниц отзывался пронзительной болью) я обнаружила руки на месте. Более того — кто-то очень мило позаботился, чтобы я их не растеряла. Руки мои были связаны между собой и для верности примотаны к телу скотчем.

— А что, собственно, происходит? — спросила я у Василия, также привязанного у окна к стулу.

Где-то заплакал ребенок. Ко мне неожиданно вернулись память и способность соображать.

— Зачем вы похитили ребенка, Вася?

Мужчина открывая рот, как рыба, вскинул голову, попутно уронив очки:

— Что вы несете? С чего бы мне его похищать? Мальчика передали нам на временное содержание. Я иногда подрабатываю гувернером, о чем даю объявления.

— Да что вы врете? У вас и телефона-то нет! Как же вас находят?

— Объявления я даю на телефон жены.

— Отлично! Нужно вызвать полицию! — я совсем забыла, что мы оба некоторым образом не свободны. — Кто? Кто это сделал? — я показала жутко болящей головой на свои руки.

— Виктор. Отец мальчика.

— Виктор?! Тот самый, который слегка умер? Почему отец?

— С чего бы ему умирать? Его цвет лица, конечно здоровым не назовешь, впрочем, как и у всех, употребляющих мясо…

— Виктор жив?!

— Как видите! — Василий печально оглядел наше положение.

Как же это может быть? Я не только видела его мертвым, но даже и нюхала! С таким запахом не воскреснешь — это уж бесполезно и надеяться.

Тут, как в фильме ужасов, дверь заскрипела и на пороге появился вполне себе живой покойник.

Да вот только не тот. Хотя, это наверное и ладушки. Воскресение слегка разлагающихся тел — так себе развлечение. Не хотелось бы присутствовать.

— Какой же это Виктор?! Василий, это по-вашему Виктор что-ли?!

— А по-вашему кто? Мне он по крайней мере так представился! Я документы у него не смотрел.

На пороге стоял Владимир. Я не могла сдержать своего возмущения:

— Владимир, у меня и раньше были подозрения, что вы спятили, но теперь я вижу, что не напрасно думала о вас плохо. Зачем вам понадобился этот спектакль? Зачем нужно было похищать ребенка у себя самого? И вообще, киднеппинг, трупы вокруг — пожалуйста, если вас это забавляет, но причем тут я? За что вы на меня-то взъелись? Чего вы меня то связываете, то по голове бьете без остановки? И то и другое уже по паре раз проделывали. Чтобы что?

— Да потому, что вам заняться нечем! Вместо того, чтобы мужу борщи варить, вы лезете затычкой в каждую бочку!

— Ну, конечно! Именно потому, что я не замужем, вы и похитили сына. В логике, конечно, вам не откажешь. А подсуетись я заранее с личной жизнью, никто бы и не умер, да? Я во всем виновата?

— Никого я не похищал!

— А как, по-вашему это называется, если ваш ребенок якобы исчезает, а вы его прячете у гувернера?

— Не ваше дело!

— Дело-то может и не мое, но голова моя. И вы по ней регулярно чем-то ударяете с неясными мне целями. Так может расскажете, что происходит?

Владимир посмотрел на часы.

— Может и расскажу, если времени хватит.

— Времени до чего? Надеюсь, вы не собираетесь нас с Василием прикончить?

— Посмотрим! — усмехнулся Владимир. — Ну, слушайте, если интересно.

— Представьте, да! Мне интересно, отчего…

— Хватит уже перебивать!

Я пристыженно смолкла.

— История эта началась давно и очень банально — я был женат, а Анна была моей секретаршей. Она спала и видела, чтобы я развелся и сделала все возможное сначала чтобы забеременеть, а потом чтобы моя жена об этом узнала.