Алан Брэдли - Сорняк, обвивший сумку палача

— Это я, Доггер, Флавия, — выдавила я.

Его брови удивленно нахмурились.

— Флавия?

Мое имя, изданное его горлом, прозвучало будто шепот из заброшенного колодца.

Я видела, что он уже пробивается обратно оттуда, где был захвачен, свет в его глазах осторожно всплывает из глубин на поверхность, словно золотая рыбка в декоративном пруду.

— Мисс Флавия?

— Прости, — сказала я, забирая нож из его дрожащих рук. — Я его сломала? Я позаимствовала его вчера, чтобы отрезать кусок бечевки, и могла повредить лезвие. Если так, я тебе куплю новый.

Это была чистейшая выдумка, я не трогала эту штуку, но я выучила, что в некоторых обстоятельствах вымысел не только позволителен, но даже может быть актом совершенного милосердия. Я взяла нож из его рук, открыла его до конца и начала тереть его плавными кругами о поверхность камня.

— Нет, все в порядке, — сказала я. — Фью! У меня были бы большие проблемы, если бы я угробила твой лучший нож, верно?

Я захлопнула нож и протянула его обратно. Доггер взял, теперь его пальцы были намного более уверенны.

— Ты был добр, что подумал покормить Ниаллу, — сказала я через некоторое время.

— Ей нужен друг, — ответил он. — Она…

— Беременна, — выпалила я.

— Да.

— Но откуда ты знаешь? Наверняка она тебе не говорила?

— Чрезмерное слюноотделение, — сказал Доггер, — и телеангиэктазия.

— Теле… что?

— Телеангиэктазия, — механически повторил он, как будто зачитывал невидимую книгу. — Расширенные вены в районе рта, носа и подбородка. Необычно, но случается в начале беременности.

— Ты меня изумляешь, Доггер, — заметила я. — Откуда ж ты знаешь такие вещи?

— Они плавают в моей голове, — тихо ответил он, — словно пробки по морю. Я читал книги, думаю. У меня было много времени.

— А! — сказала я. Это была самая длинная фраза, которую он когда-либо произносил.

Но былой плен Доггера не был темой для открытого обсуждения, и я знала, что время переключиться.

— Ты думаешь, это она сделала? — спросила я. — Я имею в виду, убила Руперта.

Доггер нахмурил брови, как будто размышления были сопряжены у него с величайшими усилиями.

— Полиция так подумает, — сказал он, медленно кивая. — Да, полиция подумает именно так. Скоро они будут здесь.

Как оказалось, он был прав.

— Широко известный факт, — возвестила тетушка Фелисити, — что Черную Смерть принесли в Англию юристы. Шекспир говорил, что нам следует повесить многих из них, и в свете нынешней санитарной реформы мы теперь знаем, что он был прав. Так не годится, Хэвиленд!

Она запихнула стопку бумаг в старую шляпную коробку и энергично закрыла крышку.

— Это совершенное унижение, — добавила она, — то, как ты пускаешь все на самотек. Если ничего не случится, у тебя скоро не будет выбора, кроме как продать Букшоу и купить квартиру без удобств в Баттерси.

— Всем привет, — сказала я, входя в библиотеку и притворяясь второй раз меньше чем за полчаса, что не замечаю происходящее.

— А, Флавия, — произнес отец. — Думаю, миссис Мюллет не откажется от дополнительной пары рук на кухне.

— Разумеется, — сказала я. — А затем мне разрешат пойти на бал?

Отец выглядел озадаченным. Мой остроумный ответ пропал впустую.

— Флавия! — вмешалась тетушка Фелисити. — Ребенок не должен так говорить с родителем. Я думала, что ты уже переросла эту дерзость. Не знаю, почему ты все спускаешь с рук девочкам, Хэвиленд.

Отец подошел к окну и устремил взгляд поверх декоративного озера на Причуду. Он спасался бегством, как он часто делал, позволяя хотя бы своим глазам избежать неприятной ситуации.

Внезапно он резко развернулся навстречу тетушке.

— Черт бы все это побрал, Лисси, — сказал он таким решительным голосом, что я думаю, он сам удивился. — Им не всегда легко. Нет… нелегко.

Полагаю, моя челюсть отвисла в тот момент, когда его закрылась.

Дорогой старый папуля! Я бы обняла его, и, если бы каждый из нас был не тем, кем был, думаю, это могло случиться.

Тетушка Фелисити продолжила копаться в бумагах.

— Установленное наследство… движимое имущество… — бормотала она, шмыгая носом. — Когда это кончится?

— Флавия, — сказала Фели, когда я шла мимо открытой двери гостиной, — можно тебя на минуту?

Она подозрительно вежлива. Явно что-то затевает.

Когда я ступила внутрь, Даффи, стоявшая около двери, тихо закрыла ее за мной.

— Мы тебя ждали, — объявила Фели. — Пожалуйста, сядь.

— Я лучше постою, — ответила я. Они обе остались стоять, поставив меня в невыгодное положение, если дело дойдет до неожиданной драки.