Питер Ловси - Пасьянс Даймонда

– Это казалось мне правильным решением, но она все погубила. Буквально все. Наверное, агентствам по усыновлению было что-то известно, потому что миссис Танака не подходила на роль матери. Со страдающим аутизмом ребенком она не справилась, запаниковала и однажды оставила девочку в универмаге «Харродс». Последовала реакция прессы – журналисты клюнули на душещипательную тему. Отметилась даже «Нью-Йорк таймс». Вместо того чтобы скрыть существование ребенка, мы его всячески распропагандировали и оказались перед фактом краха нашего миллиардного проекта. И все из-за одной маленькой девчонки.

– Но никто же не знал, кто она такая, – возразил Даймонд.

– Каждый таблоид в Японии и Англии хотел дознаться, кто такая обнаруженная в «Харродсе» немая. История вызвала широкий резонанс. Ее подхватили наши газеты. Вопрос был только в том, кто тот ушлый журналист, который первым нападет на след ее матери.

– Через миссис Танака?

– Послушайте, мне грозил полный крах. Стоило кому-нибудь из журналистов подобраться к миссис Танака, и все бы пошло прахом. Она бы сразу раскололась и выложила все, что касалось доктора Масуда. Открылась бы ее связь с «Манфлексом». Всполошились бы все умники, которые копали под ПДМ3. Следовало действовать быстро. Но я не мог справиться с проблемой один.

– И вы обратились к своим друзьям из мафии, а те заказали миссис Танака?

– Они не мои друзья, и я не имею никакого отношения к убийству.

– Но вы держали их в курсе событий. Миссис Танака, прежде чем вылететь с Наоми в Нью-Йорк, должна была связаться с вами.

– Поймите, мне дышали в затылок. Когда Мэнни совершил самоубийство и назначил своим преемником Дэвида, мои планы…

– Ваши планы вылетели в окно? – Даймонд улыбнулся, хотя не рассчитывал на ответный смех собеседника. И был прав.

– Я пришел в ужас, узнав, что́ они сделали с миссис Танака. Испугался, что девочка тоже погибла.

– Я не слышал, чтобы мафия убивала детей.

– Я тоже.

– А вот меня они решили утопить в Гудзоне и подумали, что преуспели, – заметил Даймонд.

– Вы слишком близко подобрались к истине. И когда назначили встречу с Дэвидом Флекснером, им пришлось действовать.

– Но как это было организовано? Я правильно понимаю, что в кабинете нового председателя стояли «жучки» и вы снабжали своих дружков из мафии информацией?

– Меня запугали. Эти люди ничего не прощают.

– Следовательно, все так и было.

– Да. – Липман, поколебавшись, добавил: – Я должен извиняться?

Даймонд пожал плечами. Теперь он мог проявить великодушие.

– Какова ваша цель приезда в Иокогаму?

– Простая: ликвидация миссис Масуда. Но я делал это по принуждению. Сам находился на волоске от гибели. Те двое, что прилетели со мной, боевики мафии. Меня обязали привести их к цели, а Наоми служила наживкой. Они планировали убить мать, а дочь оставить в живых и где-нибудь бросить.

– Неужели вы поверили, что они вас пощадят?

Липман на мгновение задумался.

– Может, и нет. Я уже сказал, что рад, что все завершилось. И когда придет время, готов дать показания в суде. Я был полным идиотом, но не хотел никакого насилия.

Поднимаясь, Даймонд почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он был уже не той бездушной боевой машиной, что раньше.

– Вы, мистер Липман, небрежно заметили, что готовы были обречь энное число больных Альцгеймером на серьезные осложнения с печенью, а возможно, и смерть лишь для того, чтобы разбогатеть и обеспечить себе успех. По-моему, это равносильно убийству.

– Вы уезжаете? – спросил американец, пропустив мимо ушей обвинение.

– Улечу ближайшим рейсом.

– А что будет со мной?

– Этот вопрос вам лучше задать адвокату. Могу предположить, что вас со временем экстрадируют для дачи показаний против Массимо Гати и его команды.

Липман вздрогнул.

– За решеткой вы будете чувствовать себя в безопасности. Обычно в подобных случаях делают пластическую операцию.

Когда Даймонд уходил, его остановил кто-то из служащих и пригласил в другой кабинет, где его ждали пока еще незнакомая ему Юко Масуда и Наоми. Переводчица находилась рядом. Доктор Масуда держала дочь за руку. Они с Даймондом поклонились друг другу, и японка произнесла небольшую речь:

– Она говорит, что узнала о всех тех неприятностях, которые вы накликали на себя, решив помочь ее дочери, и с какой опасностью столкнулись сами. Вы спасли жизнь и ей, и Наоми.

– Это заслуга господина Ямагаты, – возразил Питер.