Чарльз Вильямс - Мертвый штиль - Женщина из захолустья. Дядюшка Сагамор и его девочки. Мертвый штиль

Махнув рукой, миссис Уоринер на мгновение прервала свой рассказ:

— Но хватит об этом. Хью накупил множество книг о яхтах, о том, какие они, как ими управлять, и все их проштудировал. Для него было очень полезно совершить морскую поездку, и для этого мы наняли яхту и двух профессиональных моряков. Мы решили совершить круиз по Западному Средиземноморью, из Канн до Балеарских островов. Прошлой зимой мы вернулись в Штаты, купили «Орфей» и стали готовиться к путешествию по морю. Но уже к самостоятельному.

Женщина мечтательно улыбнулась.

— Тогда нас, я думаю, и подставили. Вы наверняка знаете, что делают игроки-мошенники, чтобы повысить ставки. Они дают новенькому возможность пару раз выиграть, а потом раздевают до нитки. Поездка из Санта-Барбары до Ла-Паса далась нам удивительно легко. Яхта вела себя отлично, погода стояла идеальная, Хью управлял «Орфеем» с полным знанием особенностей навигации, а в общении с супружеской парой, моими старыми друзьями, никаких трений не возникало. На пути следования мы заходили в Сан-Диего и Энсенаду. Все шло превосходно до тех пор, пока мы не прибыли в Ла-Пас. Супружеской паре из-за болезни пришлось покинуть нашу яхту и улететь в Сан-Франциско. Мы бросили якорь в порту Ла-Пас и задержались там почти на три месяца.

— И все это время вы жили на яхте? — спросил Ингрэм.

— Нет. На несколько недель мы улетели обратно в Калифорнию, а когда вернулись, часть времени прожили в гостинице. А что такое?

— Я думаю, что именно тогда и начала развиваться на вашей яхте сухая гниль. Если бы вы из Санта-Барбары сразу же направились в Папеэте, то вы туда, возможно, и добрались бы. Но за те три месяца, что ваш «Орфей» простоял в Ла-Пасе, болезнь древесины сделала свое дело.

Миссис Уоринер согласно кивнула.

— Да, — сказала она. — Но мы были вынуждены оставаться на берегу. «Орфей» — слишком большая яхта, и мы с Хью с ней бы просто не справились. Я обзвонила своих друзей, которые могли бы составить нам компанию, но все они из-за своей занятости плыть с нами отказались. Тогда мы написали брокеру, через которого приобрели яхту, и он прислал нам профессионального моряка по фамилии то ли Гровер, то ли Гловер. Но тот оказался не тем, с кем можно было бы отправиться в круиз. Этот моряк прилетел из Тиджуана мертвецки пьяным. Из этого состояния он не выходил все пять дней, что пробыл с нами в Ла-Пасе. И это несмотря на то, что мы ни разу не видели его пьющим. Возможно, что с медицинской точки зрения и интересно было бы понаблюдать за ним, посмотреть, сможет ли он на время путешествия воздержаться от алкоголя, но подвергать себя риску мы не захотели. Расплатившись с моряком, мы посадили его на самолет и отправили обратно. Мы уже собирались продать «Орфей», вылететь в Папеэте и, купив другую яхту, нанять экипаж из местных. Но тут в небольшом отеле мы познакомились с супругами Белью. Белью собирал материал для статьи о ловле крупной рыбы в Калифорнийском заливе. За две недели мы с ними очень сдружились и предложили плыть с нами.

Как позже выяснилось, это было большой ошибкой, которая и привела к трагическим последствиям. Стоит ли говорить, что Белью на берегу был совсем другим? Попав на яхту, он в конце концов проявил себя сполна. Правда, и миссис Уоринер это особо подчеркнула, все они вели себя неподобающим образом. Белью оказался человеком, с которым, за неимением более близких друзей, приятно посидеть на берегу в кафе, попить ледяного коктейля из высоких бокалов. Он вел очень активный образ жизни, повсюду ездил и мог рассказать много интересных историй. Причем без хвастовства. Он играл на гитаре и пел фольклорные песни на манер Берла Айвза. У Хью также был хороший голос, и они с Белью часто пели вместе. Они дважды или трижды устраивали маленькие концерты-экспромты для обслуживающего персонала гостиницы. Белью был крупным, мужественного вида мужчиной и выигрышно смотрелся на фоне красавчика Хью. Так что не понравиться миссис Уоринер он просто не мог. Тем более что Белью чем-то напоминал ей первого мужа. Только позже возникли такие ситуации, в которых можно было полнее узнать его. Выяснилось, что он жесток и нетерпим к любым проявлениям слабости.

С другой стороны, именно в море Белью мог почувствовать себя уязвленным. Ведь он говорил, что ничего не понимает в мореплавании, а с морем его связывает только рыбная ловля, в которой он большой специалист; что далеко в море он никогда не ходил и рыбу ловил на больших судах. А Хью, сидя с ним за одним столиком, рассказывал о том, как он один успешно провел яхту от Санта-Барбары до Ла-Паса. Возможно, что этими рассказами Хью задевал мужское самолюбие Белью.