Александр Бородыня - Эмблема печали

«И про цветочек он знает, — подумал Коша. — Очень хорошо знает. Может, он продавец из коммерческого ларька? Да нет, не похож. Тогда откуда же он знает? Говорит, в английском каталоге видел… Может, газет начитался? Да не было почти ничего в газетах. Не было!»

Так же, как и Коша в своей камере, Лида прислушалась.

«Откуда он все это берет? — подумала она. — Неужели так красиво блефует?! Но какой в этом смысл? Что это ему даст? Какое вообще отношение имеет Алешка к этому значку? Ведь именно этим значком там, в поезде, Петр Петрович напугал бандита. Странно. Нужно будет у него потом прямо спросить».

— Я об этом в газете прочитал! — продолжал Алексей. — Там и фотография была. Точно такой же цветочек. Конечно, я могу ошибаться, фотография была черно-белая, но кажется, все-таки он. Так что я очень советую, гражданин следователь…

Открылась комната в конце коридора, вышел Пращук. Он на ходу застегивал ремень на своих брюках, за Пращуком показалась и Маргарита. Кровь из лопнувшей ранки на ее щеке была размазана по лицу. Маргарита ступала на негнущихся ногах и была похожа на какой-то покалеченный манекен. Валентин Афиногенович хотел и у нее спросить документы, но в эту минуту в ворота отделения с шумом вкатились долгожданные автобусы с задержанными из ресторана. Дежурный отложил расческу и надел фуражку.

Двери автобусов открылись, усталые милиционеры начали вносить преступников. Лида поднялась со своего места. Два милиционера рассадили на скамейке пьяных. В дежурке стало жарко и душно от вдруг набившихся в нее людей.

— Это очень опасный цветочек, — сказал Алексей. — Прошу вас, будьте с ним предельно внимательны.

Но Валентин Афиногенович уже не слышал его. За дверью в кабинете заливался телефон.

— Москва! — определил по звонку Валентин Афиногенович. — Я сейчас!

Он вбежал в кабинет, оттолкнул дверь, сорвал трубку. Все отделение замерло, прислушиваясь. Но дежурный следователь ничего не говорил, только кряхтел и слушал. Наконец он произнес официально и подобострастно:

— Так точно, все понял, сделаем. — И трубка звякнула на рычажках аппарата.

— ФСК Зуднева забирает, — сказал, вновь появляясь перед барьером дежурного, Валентин Афиногенович. — Завтра будет фургон и сопровождение. — Он глянул на электрические часы, потом на свои наручные механические, сравнивая и устанавливая соответствие стрелки личных часов с показанием казенных. — Уже сегодня! — сказал он, чувствуя, как стоя засыпает. — Сегодня!

Нападение на вагон перепутало все расписание, и утренний на Москву, который должен был прийти в восемь двадцать и на который у Маргариты чудом оказался билет, запаздывал. Стоянка поезда была здесь две минуты, и ожидающие не могли даже вернуться в помещение вокзала. Было уже совсем светло. Алексей и Лида также стояли на платформе. Они покинули отделение милиции вместе с Маргаритой и хотели убедиться, что она без приключений сядет в свой поезд.

— Он был третьим! — вдруг прерывая тягостное молчание, всхлипнула Маргарита.

— Кто? — спросила Лида.

— Милиционер… — Маргарита достала из сумочки платочек и высморкалась. — Вчера у меня был только один мужчина. А сегодня их у меня было уже трое!

Подошел поезд. Громко прозвучало по станции радио:

— Стоянка скорого «Симферополь — Москва», прибывающего на второй путь, сокращена. Стоянка одна минута.

Маргарита вошла в вагон. Поезд почти сразу тронулся, но Лида успела увидеть сквозь зеленоватое стекло купе несчастное женское лицо. Она пыталась припомнить что-то важное, что-то задевшее, еще в милиции, какое-то слово или фразу, но не могла. Фраза ускользала.

— Куда мы теперь? — Она шла рядом с Алексеем и смотрела себе под ноги. — Очень хочется спать. У тебя есть идеи, где перекантоваться?

— Большой кожаный диван тебя устроит?

— Вполне!

— Тогда пошли. — Алексей изучал табличку с названием улицы. — Кажется, диван недалеко. Правда, здесь все недалеко.

— А у кого этот большой кожаный диван стоит? — с трудом поспевая за ним, спрашивала Лида.

Алексей шел легко, быстро, будто и не провел безумной ночи без сна.

— Думаю, в кабинете директора есть кожаный большой диван.

— А где кабинет? Кстати, если ты такой богатый, — она задыхалась от быстрого шага, — может быть, ты мне билет до Москвы купишь?

Увлекаемая своим неутомимым спутником, Лида вдруг заметила, что давно уже остались позади последние дома, а Алексей ведет ее вдоль высокого бетонного забора с колючкой поверху.