Александр Бородыня - Эмблема печали

— Почему такая конспирация? — спросила Марина, переводя взгляд с красочного листка меню на лицо Петра Петровича. — Почему мы не могли встретиться в конторе? Почему именно я вам понадобилась? В ФСК много опытных офицеров.

— Слишком много вопросов! — сказал Петр Петрович, принимая из ее руки меню. Он улыбался, и Марине показалось, что он все время улыбается. — Давайте по порядку. В вашей конторе встретиться мы не могли, потому что там слишком много лишних глаз и ушей. — Он сделал приглашающий знак официанту, находящемуся в другом конце кафе. — А вас мы выбрали по чисто техническим характеристикам. Волевая, инициативная…

— А если серьезно?

— Если серьезно, ваш бывший шеф, Максим Афанасьевич Чухонцев, последние месяцы занимался делом о компьютерном бандитизме, вы в курсе, наверное? — Марина кивнула. — Интерпол тоже занимается этим делом. Теперь понятно?

Подошел официант с блокнотом, и Петр Петрович сделал заказ на двоих. Марина видела сквозь стекло, как на другом конце площади прихрамывающий человек покинул телефонную будку и вернулся в свою машину.

«Наверное, эта слежка также связана с Чухонцевым, — подумала она. — Другого объяснения нет. Хорошенькое наследство оставил мне Максим Афанасьевич!»

За стеклом площадь постепенно заволакивало снегом. Было так сухо и так ярко, что первый ноябрьский снег вовсе не казался снегом, будто прочертили в воздухе белые трассы невидимые снайперы. Шорох и звон по стеклу.

— Смотрите, снег? — прихлебывая из толстостенного стакана глинтвейн, сказала Марина.

— Больше похоже на ветер с камнями! У нас мало времени. — Петр Петрович неторопливо подносил к губам стакан с парящей янтарно-красной жидкостью. — А мне нужно довольно много вам рассказать.

— Может быть, не нужно много?

— Это мой принцип, — сказал Петр Петрович. — Если мы будем работать вместе, у вас должна всегда оставаться максимальная возможность маневра. Не имея информации, вы ее лишены.

— Хорошо! — сказала Марина, она наблюдала за площадью. Но пикап так и стоял на месте. Водитель сидел в кабине. — Я вас слушаю!

— Уже несколько лет Интерпол разрабатывает дело о компьютерных махинациях. Мы обнаружили в общей сети странный программный продукт.

— Вирусы?

— На вирусы это не похоже. По крайней мере, новый продукт, запущенный в сеть, никак не воздействовал на остальные программы, в общем, он ничего не разрушал. Проследив источник, мы вышли на Москву. И только после этого обнаружили так называемую программу «Эмблема печали». Вам это знакомо. Мы обнаружили ее еще до того, как программа была запущена. Чтобы проследить ее, была куплена брошь, и за час до назначенного включения мы запустили программу. Таким образом мы легко установили источник. Собственно, ваш покойный шеф поступил точно так же, за что и поплатился жизнью. — Марина кивнула, и он продолжал: — Теперь запущена следующая программа. При помощи компьютерной имитации голосов и привлечения максимальной базы информации эта программа в автоматическом режиме стравливает бандитские группы, и те послушно истребляют друг друга.

— Неплохо, — сказала Марина.

— Наоборот, очень плохо. Наша контора уже давно разработала аналогичный программный продукт, подогнано и настроено специальное оборудование. Но то, что хотели сделать мы, стоило миллионы долларов из карманов налогоплательщиков, потребовало более двух лет упорного труда лучших специалистов и должно было работать в течение десятков лет. Программа, запущенная московским студентом, фактически перечеркнула наш проект.

— «Желтая крыша»?

— Да. — Петр Петрович повернул голову и тоже посмотрел через площадь. — Я думаю, этот пикапчик по вашу душу, — сказал он задумчиво. — Я думаю, бандитов интересует наследство вашего шефа, так же как и Интерпол.

— Нет никакого наследства, — сказала Марина. — И кстати, почему вы думаете, что они следят именно за мной?

— Это просто. Вы только что посетили изолятор. В изоляторе кроме вашего возлюбленного бандита лежит еще один человек, некто по кличке Хариф. Этот Хариф задержан по обвинению в организации ряда преднамеренных убийств и испытывает панический страх. Он поставил охрану, и он очень хочет знать то, что знал Максим Афанасьевич. Я думаю, они попытаются просто захватить вас и выдавить под пытками все, что вам известно.

— Захватить меня? — Губы Марины сложились в иронической улыбке. — Вы думаете, это так просто?