Наталья Солнцева - Лабиринт Ворона

В голове возник тихий назойливый звон, словно в невообразимой дали перекликались церковные колокола.

– Ничего. Это пройдет. Выбирай лопату!

Астра отошла от прилавка и осторожно выглянула в окно. Серый «Рено», стараясь остаться незамеченным, припарковался в тени огромных кленов.

Матвей сделал нужные покупки, и они перекусили в ближайшем кафетерии. Еда оказалась на удивление вкусной. За кофе и блинчиками с вишневым вареньем они вполголоса обсудили свои дальнейшие действия…

– Твои фантазии меня умиляют! – не выдержал Матвей. – Вот так явимся в ночной парк и начнем копать яму? А если нас в полицию сдадут?

– Кто? Отдыхающие будут спать, а охраны там нет. К тому же мы не собираемся устраивать раскопки посреди усадьбы! Забредем куда-нибудь подальше… в дикие заросли. Ночью туда никто не сунется, бьюсь об заклад.

– А если попадемся?

– Извинимся, заплатим штраф, в конце концов…

Кафе было отделано под деревенский трактир. За столиками обедали несколько человек – семья с ребенком и компания молодежи. Одетые по-спортивному парни и девушки переговаривались, смеялись. Они заказали много пива и рыбные закуски. Глядя на их жизнерадостные лица, не верилось, что злые намерения сочетаются в людях с обычными житейскими радостями.

– По-моему, мы затеваем нелепую авантюру… – вздохнул Матвей.

– Можешь предложить что-то другое?

– Нет, но…

– Не снять ли нам номер в местной гостинице? До вечера еще полно времени.

– Разве мы не поедем снова в Глинки?

– Поедем, только попозже. Ты хорошо ориентируешься в потемках?

– Забыла, чему я учу своих мальчишек из «Вымпела»?

Матвей заплатил по счету, и они поехали в гостиницу. «Рено» не попадался им на глаза, и Астра всполошилась.

– Не волнуйся, он где-то здесь… прячется от нас, – сказал Матвей.

Номер оказался маленьким, с двумя деревянными кроватями и видом на облетающий яблоневый сад. На етках висели красные и желтые яблоки, и это воскресило в памяти Матвея письмо Сьюзи… Три века назад такие же забытые в садах яблоки заставили ее сердце содрогнуться от тоски по той жизни, к которой она привыкла…

Астра сняла курточку и прилегла на кровать, закрыв глаза. Она устала. Не физически – скорее, морально. Если ее замысел сорвется, она утратит контроль за развитием событий.

«У нас все получится, – мысленно заклинала она. – Правда, Альраун? Хорошо, что наш номер на первом этаже…»

Она думала так напряженно, что ее мысли гудели в воздухе.

– Хватит валяться, поехали! – скомандовал Матвей. – Я хочу еще раз пройтись по парку. Поищем статую Бахуса.

– Бахуса?

– Вернее, то место, где она стояла. Брюс разбирался во многих науках, в том числе в архитектуре и строительстве. Он знал, как следует понадежнее устанавливать мраморные скульптуры…

Матвей явно на что-то решился. На его переносице залегла вертикальная складка, совсем как на портрете графа в домашнем музее монинского пенсионера. Его громкий резкий смех удивил и даже слегка испугал Астру.

– Что с тобой?

Метаморфоза, которую она вызывала и ожидала, застала ее врасплох.

– Вставай! Едем… – молвил он.

Матвей привез ее к парку не к центральному входу, а к противоположной от него стороне. «Рено» призраком вынырнул из боковой улочки и намертво приклеился к «Пассату», пропустив вперед пару автомобилей.

– Молодец! – похвалил его Матвей. – Давай, друг, старайся! Твое терпение должно быть вознаграждено. Будет несправедливо оставить тебя ни с чем…

Он повел Астру напрямик через глухие заросли, каким-то одному ему понятным путем, бормоча:

– Вот здесь – угол звезды Венеры… а тут был… стоп… не здесь… Возвращаемся!

Астра, затаив дыхание, следовала за ним, продираясь сквозь кусты и поминутно оступаясь. Под ногами что-то хрустело и шуршало. Они обогнули зияющую провалами окон заброшенную усадебную постройку с колоннами…

– Здесь, кажется, – остановился Матвей. – Или не здесь… О, черт! Не помню…

– Говори громче, – шепнула она.

– Не помню! – повторил он.

Ветер подхватил его слова и рассыпал между деревьями. Они сделали более широкий круг и вновь остановились…

– Нет, все-таки здесь! Точно здесь… Ладно, надо будет проверить… в пределах двух-трех метров.

Виталий Андреевич, придя в себя в больничной палате, не сразу сообразил, где он находится.

– Что со мной?.. – едва ворочая языком, спросил он у миловидной медсестры, которая делала ему укол.