Юлия Евдокимова - Тень Минервы

Когда-то Мерано, или¸ по-немецки, Меран, имел важное административное значение для этих краев, но в 14 веке ослабленное тирольское графство подчинилось Габсбургам, впоследствии столицей Тироля стал Инсбрук, а Мерано постепенно пришел в упадок.

В те времена никакого отношения к Италии эти места не имели, оставаясь столетиями австрийскими землями.

Очаровательный золотой фонарщик встретил Сашу у ворот городской башни, а над собором понесся колокольный звон.

Девушка прошлась по улочкам с чисто австрийскими домами. Отметилась у совсем игрушечного и милого замка князей Мерано и прогулялась по любимому променаду императрицы Сисси к средневековому мосту, где быстрая горная речка убегала в долину с невероятным названием, Валь Ультима – последняя долина.

В Мерано приезжают ради знаменитых терм, здесь расположен один из самых фешенебельных детокс центров, а неподалеку от города расположился дворец императрицы Сисси – Траумансдорф с огромным ботаническим садом.

Но туда Саша уже не добралась, ее путь лежал в управление полиции, где ее ждала Элена.

Девушка представилась дежурному у входа, который созвонился с инспектором и объяснил, где найти кабинет Элены.

И в который раз защемило сердце, так захотелось оказаться в комиссариате Эмполи, поговорить с Лукой, дождаться его на площади у каменных львов и отправиться вместе с ним на ужин.

А Лука так до сих пор и не позвонил… Лишь в этот момент, почувствовав укол ностальгии в сердце, Саша поняла, что последнее время даже не вспоминала тосканского комиссара полиции, а сейчас, в похожей ситуации, в очередной раз ощутила, как его не хватает. Хотя бы его голоса в телефоне… Интересно, что мешает ему позвонить хотя бы по ватсапу, трудно поверить, что на Сейшелах – или это были Мальдивы – в отеле нет интернета.

– Значит, не до меня, – с грустью подумала девушка, открывая дверь в кабинет Элены.

Инспектор приветливо поздоровалась и сразу приступила к делу. Она рассказала, что водолазы так и не нашли тела утонувшей Татьяны, скорее всего, как и предположили сразу, его унесло подводными течениями в одну из пещер и теперь его можно найти лишь случайно.

Пока связываться с семьей Татьяны в России никто не собирается, так как о пропаже ее не заявляли, а с достоверностью сообщить родным о ее гибели пока невозможно, тем более, что документы не обнаружены, а копии договора и прочие бумаги все же не позволяют с уверенностью сказать, что утонувшая была именно Татьяной.

Но в скором времени все необходимые действия будут произведены и придется сообщить печальную новость.

– Лично я не сомневаюсь, – сказала Элена,– но таков порядок, пока преждевременно объявлять официально.

– Кстати, про твоего черного мотоциклиста тут сообщили, – сказала Элена. – несколько человек видели его в разных местах. Глупые, мало ли кто ездит на черном мотоцикле, но в этих краях легенды и суеверия перемешались, и нашим кумушкам бесполезно доказывать, что это просто смешно.

– А я познакомилась с хозяином Брунненбурга, – важно заявила Саша, – вернее познакомилась я с ним раньше, только не знала, что он барон фон Бруннен.

– Вот уж кому на руку эти суеверия, – засмеялась инспектор, – теперь его сельскохозяйственный музей точно будет популярен, многие готовы его посетить из любопытства, такая возможность попасть в таинственный замок, связанный с легендой!

Девушки собрались на обед, но тут зазвонил телефон в кабинете Элены. Инспектор поморщилась и хотела уже не брать трубку, но, вздохнув, передумала.

– Пронто? – и тут же изменилась в лице. – Я сейчас буду. – Положив трубку, она повернулась к Саше.

– Извини, но обед отменяется.

– Что-то серьезное?

– ДТП и есть погибший… Похоже, совершивший наезд скрылся..

– А это тоже входит в твои обязанности?

– Алессандра… погибший – падре Этторе.

Саша похолодела.

– Я с тобой!

– Нечего тебе там делать. Я позвоню тебе вечером, расскажу, что произошло. Даже не заикайся, – выставила она вперед обе ладони в традиционном итальянском жесте, – со мной ты не поедешь.

Саша вышла из управления полиции и остановилась, не зная, куда ей теперь идти.

В голове не укладывалось, что старого священника больше нет в живых.

Она вспомнила его одинокую фигуру в недорогом венецианском ресторанчике, как обрадовался дон Этторе, когда обманутому итальянцу вернули отцовство, как по– отечески обнимал он за плечи Элену и сокрушался такой глупой гибелью родителей Микеле. – Я сам чуть не умер,– рассказывал он Луке и Саше про обвинения Татьяны и расследования карабинеров, и вот теперь его больше не будет.