Валерий Ильичев - Похождения «Подмигивающего призрака»

— Ну и что теперь вы будете делать с этим Шариком?

— Да ничего. Вот мой старший брат Пашка по кличке Пахан — тот бы точно в живых стукача не оставил. А мне бы только полгода здесь продержаться — и в мореходку рвануть. Люблю я море, хотя и никогда не видел. Но мечта у меня такая с детства. И сам не знаю, почему. А знаешь, может быть, когда-нибудь и в твоем бананово-лимонном Сингапуре побываю. А что? Все может быть! Ну ладно, пойду я.

Уже стоя в дверях, Боцман повернулся и благодарно кивнул головой:

— Спасибо тебе, Нинок. Если бы сегодня ты нас не выручила, сидеть бы нам всем за решеткой. И тогда прощай и море, и Сингапур. Вовек не забуду.

И устыдившись собственной сентиментальности, Боцман повернулся и вышел из квартиры. Услышав стук закрывшейся двери, в переднюю вышла мать.

— Кто это был?

— С нашего двора парень. Сын дворничихи.

— Ты знаешь, у этого парня открытое мужественное лицо. Он не собирается стать летчиком?

— Нет, Борька в моряки метит.

— Ему это подходит. Ты с ним дружишь?

— Да, мам, дружу. Не мешай мне делать уроки. А вообще это совсем не то, что ты подумала.

— А я ничего не подумала. Так, просто поинтересовалась.

Софья Ивановна вновь направилась на кухню, с грустью подумав:

«Вот и дочка незаметно, прямо на глазах выросла. А мы с Никанором — уходящее поколение: нам уже за сорок».

А Нинка, оставшись одна, положила на место пластинки и легла ничком на кровать. Уроки не лезли в голову, и она, освобождаясь от обилия полученных за день ярких впечатлений, незаметно для себя заснула.

На следующий день, пробравшись знакомым путем на чердак, Нинка не ожидала увидеть там незнакомых людей. Возле голубятни стояли двое взрослых молодых мужчин. Один из них, коренастый, с мощной шеей и свирепым недобрым взглядом, при появлении Нинки приветственно махнул рукой, разрисованной татуировками синих перстней:

— А вот и Нинка-балеринка в гости пожаловала. Я брательник Борьки, а о тебе наслышан от пацанов. Говорят, ты отчаянная.

Нинка хотела ответить по-мальчишески вызывающе: «Не так уж очень, но и не очень, чтобы так». Но в последнее мгновение по-женски чутко поняла, что с этим типом нельзя становиться вровень, а надо держать его на расстоянии. И она спокойным тихим голосом, словно не заметив вызова, дала достойный ответ:

— Об этом пусть вам другие скажут. Не мне судить. Она посмотрела на притихших друзей и поняла, что поддержки ждать не от кого. Надо надеяться только на себя:

«Сейчас самый важный момент. Я должна показать, что не боюсь его. Иначе все кончится плохо: этот бандит ненавидит весь мир. И ни перед чем не остановится».

Ее взгляд встретился с глазами человека, которого никогда не любили и постоянно стремились унизить. И чтобы выжить, он должен был научиться в ответ всех презирать и уничтожать.

А Пахан с уважением подумал:

«Крепкая девчонка. От моего взгляда и мужики отворачиваются. А эта пигалица, которой я легко могу свернуть шею, не боится. Хотя знает, что я могу с нею сделать. Ладно, посмотрим, как дальше масть ляжет».

Он шагнул вперед и протянул Нинке крепкую ладонь:

— Похоже, пацаны не ошиблись, приняв тебя в свою компанию. Меня зовут Пашка. Недавно по амнистии освободился из лагеря вместе с этим Фиксой. А оставалось нам дохнуть у хозяина еще лет пяток. Да вовремя усатый вождь всех времен и народов концы отдал. Вот и празднуем наше освобождение. Давай садись к нашему столу. Пить будешь?

— Нет, я не пью.

— А чего так: своей дури хватает?

— Нет, просто не нравится. Невкусно. Бандит от души рассмеялся:

— А вот нам с Фиксой по нраву. Мы еще по одной накатим.

Оба бандита выпили и начали смачно закусывать. Внезапно Боцман решительно поднялся:

— Ну все, Пашка, нам пора. У всех дела. Ты тут свободу обмывай, а мы пойдем.

Пашка охотно кивнул:

— Как скажешь, так и будет. Матери о моем появлении не говори. Не надо старушку зря обнадеживать. Все равно скоро опять приземлюсь копчиком на лагерную шконку. Да и вы, пацанва, рот на замке держите. Если меня здесь накроют, разбираться не буду, кто проговорился, — всех порешу. Так что каждый за всех в ответе. А ты, Борис, не забудь: завтра с утра у пивной на Плющихе. Принесешь то, что я сказал. Все, можете сматываться.

Проделав обратный путь и выйдя на улицу, Нинка упрекнула:

— И надо было вам обо мне упоминать. Небось, рассказали о несостоявшейся стычке, и как я оружие вынесла.

Сверчок виновато начал оправдываться:

— А что нам было делать? Пашка, узнав, что завелась в компании порядочная девчонка-музыкантша, в ярость пришел. Хотел тебя сразу завалить, чтобы не протрепалась. Пришлось тебя рекомендовать.