Миранда Джеймс - Считается убийством

Канеша говорила, что преступники в большинстве своем глупы, и я подумал, что в отношении Хьюберта и Аниты она не ошиблась. Анита, если говорить словами тети Дотти, «нахваталась знаний», а вот здравого смысла, увы, недоставало.

– А как Хьюберт попал в спальню мистера Делакорта, когда звонил и угрожал тебе, пап? Канеша не рассказывала? – спросил Шон.

– Выяснилось, что у него были дубликаты ключей мистера Делакорта, – ответил я.

– Почему же их не нашли во время обыска? – Стюарт нахмурился. – В моей комнате, между прочим, все перевернули вверх дном, меня даже заставили вывернуть карманы.

– В кармане у Хьюберта ключи лежали вчера, когда его отвезли в управление шерифа, – сказал я. – Канеша добилась от него признания в том, что это он звонил, а заодно он рассказал, где обычно их держал.

Я замолчал, и Стюарт жадно подался вперед:

– Где?

– Мне сказали, что у него в комнате был камин, – ответил я, – а где-то на нем потайная панель с маленьким тайником.

Хелена Луиза рассмеялась:

– Какой восторг, напоминает ту книжку про Нэнси Дрю, «Тайная лестница» [26]. Если мне не изменяет память, там тоже были старые дома со всякими хитрыми тайниками и подземными ходами.

– В особняке Делакортов есть подземный ход, – сказал Стюарт. – Насколько я знаю, выкопан еще до Гражданской войны. Мы с Синтией в детстве там играли в юных сыщиков. Грязища, всюду паутина и мышиный помет, – он содрогнулся. – Не знаю, как мы не подцепили там какой-нибудь заразы.

– В первый раз про него слышу, – сказал я. – Канеше кто-нибудь сообщил?

– Лично я, – сказал Стюарт и так расхохотался, что не сразу смог продолжать: – Извиняюсь, просто очень уж уморительно получилось. Я показал вход одному из замов шерифа – высоченному, здоровенному, и он с другим замом отправился на разведку. Вы бы их видели, когда они вылезли наружу, – он снова засмеялся. – Всю пыль собрали. Причем я предупреждал, но им обязательно было туда лезть.

– А где вход? – спросил Шон.

– В парадной гостиной, – ответил Стюарт. – А выход заделали миллион лет назад, коридор проходит под двором к одной из хозяйственных построек на другом конце участка.

– Тупик во всех отношениях, – усмехнулся Шон.

– Вот именно, – сказал Стюарт.

– И что теперь будет с поместьем? – спросила Хелена Луиза.

Слово взял Шон:

– Если не докажут, что Трутдейл отравил Джеймса Делакорта, наследство он, скорее всего, получит. Впрочем, за убийство Элоизы его могут приговорить к смертной казни, и богатство ему не пригодится. А вот если его признают виновным в обоих преступлениях, он не сможет наследовать, закон штата Миссисипи запрещает получать собственность преступным путем.

– И что же будет, если его приговорят за оба убийства? – спросил Стюарт. – Наследником все-таки станет Хьюберт?

Шон откинулся на спинку стула и обвел взглядом слушателей:

– Вероятнее всего, что наследницей станет его мать как ближайшая родственница. Ситуация запутанная, особенно учитывая, что один из наследников пойдет под суд за кражу.

– А ты, похоже, наводил справки, – сказал я. – Уже готовишься к квалификационному экзамену?

Щеки Шона порозовели:

– Не совсем. Я просто обсуждал это с Александрой Пендерграст и повторяю с ее слов.

– Понятно, – я сдержал улыбку и решил не смущать сына дополнительными расспросами.

Вспоминая, с какой неприязнью он прежде относился к Александре, я был удивлен, что он с ней беседовал. Может быть, решил, что не все женщины-юристы похожи на его бывшую начальницу. Я надеялся, что так и есть, потому что Александра была очень приятной молодой женщиной. Я поймал смеющийся взгляд Хелены Луизы – я ей рассказывал, какие отношения у Шона с Александрой Пендерграст, так что она могла легко угадать мои мысли.

– А что касается нашего главного злодея, – сказала Хелена Луиза, – если его вину в обоих убийствах вообще можно доказать, то Канеша докажет. У нее упорство терьера и бульдожья хватка.

– Золотые слова, – подтвердил я. – Она его так возьмет в оборот, что он сам признается, лишь бы от нее отделаться.

Хелена Луиза отсалютовала кофейной чашкой:

– Я хочу предложить тост – за Канешу, жуткий кошмар преступников!

Мы с Шоном и Стюартом подняли чашки и произнесли:

– За Канешу!

– И еще один, – сказал Шон. – За моего отца, который первым разгадал загадку и уступил Канеше славу.

Выпили и за мое здоровье. Я покраснел, поскольку всегда смущаюсь в таких ситуациях, но постарался выдержать испытание достойно.