Леонид Словин - Пять дней и утро следующего. Астраханский вокзал

— Измените шифр так, чтобы новый никто не знал. Когда придут за чемоданом, пошлите ко мне или к Денисову — узнаем, с какого времени лежат вещи.

Порываев просунул руку в ячейку, не глядя, чтобы его не могли потом упрекнуть, изменил шифр внутри.

— Могу идти?

Старик литовец что-то сказал, показав на дежурного, сын перевел.

— Этот дежурный был недалеко.

— Мы вернемся к этому разговору. Что же находилось в чемодане? — Блохин глубже натянул шляпу-«дипломат».

— Он говорит, — начал сын с излюбленной формулы, — вещи и чемодан большой ценности не представляют. Только кожаная папка, она лежала на дне чемодана. В ней были деньги. Он еще говорит, что приехал покупать машину «Жигули».

— И сразу заявили о второй краже! — кричал в трубку Сабодаш. Увидев Денисова, дежурный на секунду зажал своею огромной ладонью мембрану. — Ничего нового нет? Звонки, брат, совсем одолели! Сейчас с дежурным по управлению разговариваю в третий раз! Алло! Да, слушаю! Куда мне пропадать?!

Еще несколько секунд они говорили втроем.

— Первая электричка как? Нормально? — спросил Денисов.

— Нормально. Вон портфель кто-то забыл, футляр от электробритвы.

— Детективов больше не приносили?

Антон вздохнул, убрал с мембраны ладонь:

— …Сейчас инспектор подошел — пока ничего нового…

За то время, пока Денисов отсутствовал, дежурная часть сильно изменилась, со стола исчезло все лишнее, пол подметен, журнал, который всю ночь читал Сабодаш, лежал в стороне, прикрытый суточной ведомостью нарядов.

Пока дежурный, ежесекундно замирая, разговаривал по телефону с начальством, у Денисова появилась первая возможность осмыслить случившееся. Обычно преступник забирал вещи сразу после того, как узнавал шифр. Поэтому время последнего пользования ячейкой и время кражи практически совпадало. Если допустить, что обе кражи совершены одним лицом, на этот раз все обстояло по-другому: одну ячейку закрыли утром, другую — поздно вечером. Может, преступник подсмотрел шифр литовца утром, а за вещами приехал вечером и одновременно узнал шифр ячейки с хрусталем?!

Денисов отверг эту возможность: вор не мог быть уверенным, что старик литовец не возьмет до вечера свой чемодан — рисковать не имело смысла. Вор Мог приехать дважды. Интересно, с какого часа лежит в ячейке литовцев чемодан из свиной кожи? С утра или его положили вечером?

Резкий звонок оборвал его рассуждения. На коммутаторе оперативной связи вспыхнула красная точка.

— Дежурный слушает! — В руке Сабодаша трубка выглядела маленькой гуттаперчевой игрушкой. — Здравия желаю, товарищ полковник!

«Новое, пожалуй, и то, что в одном случае преступник не взял вещи полностью, а только самые ценные — хрусталь, кинокамеру, деньги… Остальное почему-то перенес в свободную ячейку — перепрятал. Может, думает вернуться?»

— Веришь ли, — отключая коммутатор, сказал Сабодаш, — когда с начальством говорю, всегда тушуюсь! И всегда в мое дежурство оно приезжает. — Сабодаш был человеком решительным и храбрым, не любил особенно задумываться, предпочитая напористость сомнениям и выжиданию. — Холодилин звонил. Из машины. Через десять минут будет здесь.

— Успеешь подготовиться, Антон? Кто ориентирован, кого куда направил?

— Подожди — покурю. Он только выехал…

Однако злосчастной судьбе Сабодаша даже десять минут, отпущенные Холоди-линым. по-видимому, показались чрезмерно большим сроком. Совсем скоро за окнами мелькнули черные крылья разворачивающейся «Волги». Вторая, серая, неприметная, с работниками уголовного розыска, приткнулась поодаль, между контейнерами почтовой перевозки.

В коридоре послышались стук дверей, шаги, громкие голоса.

Первым вошел полковник Холодилин, заместитель начальника управления, высокий, сухой, в надвинутой на глаза папахе. За ним — работники опергруппы, все, кто в этот час оказался под рукой. Холодилин не стал дожидаться рапорта, посмотрел на Денисова, который, подобрав руки по швам, стоял у дверей, и сразу прошел к столу дежурного.

— Какие изменения?

— Все по-прежнему, товарищ полковник, как я докладывал…

На коммутаторе зажегся огонек — трубку снял Холодилин.

— Нет, не ошиблись. Дежурная комната милиции. Холодилин у телефона. — Звонивший на том конце провода от неожиданности, должно быть, потерял дар речи, потому что Холодилин немного помолчал, давая время прийти в себя. — На вокзале совершены два преступления. Когда вы думаете прибыть? А успеете? Прошу прибыть в течение часа и обеспечить руководство нарядом…