Мария Долонь - #в_чёрном_теле

– Извините, можно?

Но подростки её не слышали. Тоном: «сама дура!» – «нет, сама дура!» – они выкрикивали друг другу что-то сложносочинённое из мата и сленга.

Кто-то резко толкнул Ингу в спину так, что она рефлекторно пробежала пару шагов вперёд и ударила роликами девушку с синей чёлкой.

– Ты совсем опухла, что ли? – Та обернулась, потирая тощую руку.

– Меня сзади кто-то пихнул… – начала было Инга, но девушка смотрела ей за спину.

Белый канат молнии блеснул на небе, на секунду осветив искажённое яростью полудетское лицо. Гром, широкий и близкий, сделал неслышным её слова.

– …ля, ты охренела в толпень на гиро?!.. – Она оттолкнула Ингу и бросилась на худую девчонку, которая на полной скорости въехала под навес на гироскутере, врезавшись сразу в нескольких человек.

Парень сбоку грубо матерился. Девочка на скутере, по-идиотски улыбаясь, попыталась увернуться от кулака Синей Чёлки, но гироскутер взбрыкнул, как дикая лошадь, завибрировал и скинул её. Раздался неприятный звук сильного удара: ныряя назад, девочка тюкнулась затылком парню в нос. Кровь хлынула у него струёй, как из открытого на полный напор крана.

Резко и одновременно, будто получив одну и ту же немую команду, подростки накинулись на упавшую с гироскутера девчонку. Несколько женщин, несмотря на дождь, подхватили детей под мышки и поспешили из-под навеса на улицу.

Инге стало страшно: она вспомнила, как в детстве её окружили дикие собаки, их страшные, оскалившиеся от злости морды. Она поднырнула под кулаки и колени, вцепилась девочке в руку.

Краем глаза увидела, что двое мужчин продираются к драке сквозь толпу. Один из них явно был сотрудником проката, который спасал казённый инвентарь. Другой – в бежевой форме охранника парка.

Инга, получив пару десятков несильных ударов по спине, вытянула девчонку из центра драки и с трудом посадила на скамейку рядом с ошалевшей дочерью.

– Мам, ты обалдела? Ты куда полезла? – заорала Катька.

– Рюкзак мой открой! – крикнула Инга. – Там перекись должна быть и пластыри.

У девочки была разбита губа, ссадины на щеке и на локте кровоточили, под глазом наливался синяк. Но она будто не замечала того, что её спасли: взгляд не сводила с того места, откуда Инга её вытащила, рвалась назад, туда, где все ещё клубилась драка.

– Гироскутер там! – выбрыкивалась она. – Отец меня убьёт!

Здоровый мужик влетел под крышу и начал раскидывать дерущихся подростков, как Балу – взбесившихся бандерлогов.

– …Прекратить, кому сказал!!! Школота хренова! Полиция, вашу мать!

От слова «полиция» толпа раскололась, как тарелка об кафель. Подростки кинулись вон. Они улепётывали под проливным дождём, петляя, будто опасаясь, что по ним будут стрелять. Посередине опустевшего проката остался мигать фиолетовыми огнями брошенный гироскутер. Увидев, что он не сломан, девочка перестала рваться, обмякла на скамейке. Инга смочила перекисью ватный диск, осторожно обработала царапину на щеке. Потом мельком глянула наверх и охнула:

– Господи, Архаров! Ты меня напугал! Откуда ты взялся?

– Да так, пришел проверить, почему на звонки не отвечаешь. Теперь понимаю, у тебя тут руки дракой заняты, не до меня. Сосед твой Дэн сказал, что вы здесь на роликах катаетесь. – Кирилл убрал корочку в карман джинсов и наклонился над ними. – А это, оказывается, жёсткий контактный спорт. Оставь вас на минутку… – Он выпрямился и огляделся. – Охренеть, махались-то девки в основном! Куда катится мир? Катька, привет!

– Здрастье, – хмуро ответила Катя. – Мам, можно тебя на минутку?

– Прямо сейчас тебе приспичило? – Инга зубами открывала пластырь.

– Да не надо, я нормально, мне норм, – вяло отмахивалась избитая девочка.

– Прям сейчас, – твёрдо сказала Катя, – на минутку. Дождь уже кончается.

– Кирилл, вот эти две обработай ещё. И вон тому остолопу с разбитым носом по ватке в каждую ноздрю и в травмопункт. Вдруг перелом.

Они вышли из-под навеса под колкую, холодную и мелкую моросню. Только сейчас Инга заметила, что Катька сжимает в кулаке белую коробочку с нарисованной на ней веткой.

– Что это? – спросила Катя таким тоном, будто это Инга была её дочерью, а не наоборот.

– Таблетки, – спокойно ответила Инга.

– Мам, ты сдурела?!

Инга резко вырвала коробочку из Катиных рук:

– В сумке моей рылась?

– Рылась?! – Катя аж икнула от обиды. – Ты сама попросила аптечку достать!!! Мам, это не шутки, слышь? Эта шняга – фирменный яд. У нас в школе её вовсю толкают… Похудательная какая-то байда.