Мария Долонь - #в_чёрном_теле

Она придвинулась к нему и зашептала сладострастным, как ей казалось, тоном:

– «Он прильнул губами к её телу, и она ощутила, как нежные прикосновения пробуждают в ней горячий ток».

Инга опять зашлась в смехе.

– И что это было?

– Не дуйся, тебе не идёт, и вообще это не про тебя! – Она выставила руку в окно, дождь приятно остужал пальцы. – Сто лет назад, в другой жизни, главред «QQ» решил печатать в журнале дамские романы. Редактуру свалили на меня. Я сначала думала, что это стёб такой, а потом познакомилась с авторами – оказывается, они это всё всерьез. И тётки читают в метро – всерьёз. А тексты такие… липкие. Разбуди ночью, я абзацами могу шпарить.

– Тогда давай ещё! – сказал Марат.

– Ты серьёзно?

– Ну-у, это лучше, чем те сценарии, которые мне приходится читать.

– Тогда цитата на цитату, – оживилась Инга. – Кто первый сблюёт – проиграл!

– Господи, – вздохнул он. – Что я слышу из нежных женских…

– Смотри! – Инга ткнула пальцем в лобовое стекло.

Замигала сигнальная лампочка на воротах, железо ухнуло и поехало в сторону.

– Товарищ сыщик, у нас экшен! – Марат выпрямился, потянулся к ключу зажигания. – Разрешите приступить к преследованию?

Из ворот Vitaclinic медленно выезжала синяя «Газель». Инга сфотографировала номер.

– Разрешаю, – кивнула она. – Не зря мы тут полдня проторчали!

Марат пропустил перед собой две машины, пристроился в хвост какому-то «Мерседесу».

– Ты начальнику доложи, что сознательный гражданин Ибатуллин засёк шайтан-газель. Сейчас догоним их и закидаем беляшами.

– Уходят направо, на съезд, – перебила его Инга.

– Женщина! По-твоему, у меня глаз нету, сам не вижу? – то ли шутя, то ли зло ответил он, свернул на Третье кольцо и уткнулся в пробку.

– Анан сэгыйыйм! Так и знал. Сейчас ещё часик постоим и поедем ко мне.

– Это как вести себя будешь. – Она не улыбалась.

На улице серело. Дворники ритмично смахивали воду, в салоне было уютно и тепло, негромко играла музыка. Инга скинула кроссовки, поджала одну ногу под себя.

– Может, кофе? – не дожидаясь ответа, потянулась на заднее сиденье, достала термос. – У всех пробка, а у нас – пикник!

Машины еле ползли, но Инга этому даже радовалась: ей надо было собраться с мыслями. Мыслей было много, но они никак не хотели выстроиться в логическую цепь, а просто скакали в голове, как кузнечики в банке. Возможно, «Газель» действительно просто отвозит рабочих. Накануне она видела, что на заднем дворе переделывают ограждение. Но Инга надеялась, что ведут они эту машину не напрасно. Кириллу номер она отправила сразу с коротким указанием: пробей. Потом вспомнила, как он ненавидит, когда она командует, и добавила «пожалуйста!». Подумала и прилепила к благодарности целую строчку смайликов, как делала Эвелина в группе «40К».

«Газель» вела их за собой по Третьему кольцу, потом из второго ряда ловко ввинтилась в спуск на Варшавку. Пришлось хамить и Марату, расталкивая таксистов. Чуть не потеряли синий фургон. Инга задёргалась. Но уже под эстакадой кольцевой железной дороги они снова её увидели.

– Куда ты с Варшавки в час пик денешься, – буркнул Марат. – Может, ну её? Видимость так себе, да и дорога скользкая. Дождь ещё.

Инга упрямо мотнула головой. Азарт поднимался от пяток к животу, щекотал в груди. Марат сжал губы.

На Симферопольском стало посвободнее.

– Съезжают, кажется. – Инга подалась вперёд. – Давай вправо!

– Ещё раз дашь мне указание, – прошипел он, – повезу тебя домой!

Марат рывком перестроился. Когда выходили на съезд, она внесла в навигатор точку поворота. Дорога пошла под уклон. Минут двадцать они ещё ехали по асфальту, потом свернули на село Барсучье, и хорошая дорога кончилась. Начались колдобины и выбоины, как будто недавно здесь была бомбёжка. Марат только успевал уворачиваться от ям. Домики с палисадниками за покосившимися заборами остались в стороне.

– Как бы не срисовали нас, – сказал он. – На всей чёртовой дороге только мы да они. Больше-то дураков нет.

– Если это простые рабочие, то нам нечего беспокоиться. А если нет… – Машину подбросило, ремень больно впился Инге в плечо. – Эй! Поаккуратней можно?

– Подвеску угроблю. – Марат скрипнул зубами.

Минут десять ехали в молчании. Дворники заработали чаще. Марат приотпустил «Газель». По тому, как она ловко объезжала ямы, было понятно, что местность водителю хорошо знакома.

Дорога пошла на подъём, «Газель» блеснула мокрым боком и, нырнув вниз, исчезла из поля зрения. Через минуту и «Форд» Марата взобрался на холм. Фургона нигде не было. Фары выхватывали из темноты лужи, рваные лопухи борщевика, который плотными рядами стоял вдоль обочин. Справа показались уложенные кое-как бетонные плиты с торчащей арматурой, вдалеке светились окна деревушки, тускло горели фонари на столбах. Слева в низине чернел остов здания. Инга насчитала пять этажей – по выбитым окнам-глазницам. «Газели» нигде не было. Марат съехал на плиты и заглушил мотор.