Николас Фрилинг - Сфера влияния (сборник)

— Я думаю, что это место вполне может быть где-то здесь неподалеку. Правда, это не вполне убедительно, но тем не менее. В Мюнхене было продано большое количество лыжной экипировки и специальной одежды. Человек, купивший все это, не совсем подходит под наше описание, но он высокий, худой и обеспеченный. Сначала все было как обычно, но работников магазина удивило то, что в конце он, даже не взглянув на счет, выписал им чек на солидную сумму. А потом попросил их об одной услуге, которая тоже показалась им странной, — доставить все купленное в багажное отделение на вокзал. Чек выписан на местный банк. Мюнхенцы поискали, не были ли выписаны еще чеки за той же подписью, и в результате нашли один в трансагентстве — два билета первого класса до Инсбрука.

— А каким именем подписан чек?

— Имечко забавное. Ней.

— Ней? — озадаченно переспросил Ван дер Вальк. — Ней {6} 6 Ней Мишель (1769–1815) — маршал Франции, участник Наполеоновских войн. ?

— Да, именно так оно и звучит. Ней.

— Звони им, Хайнц. Я болван, звони им немедленно, пусть продиктуют по буквам.

Слегка изумленный такой горячностью коллеги, Штоссель набрал номер.

— Мюнхен… мисс, один шесть семь, пожалуйста… алло?.. алло?.. Шниганс? Это Кельн, Штоссель говорит. Этот чек в лыжном магазине. Оператор правильно продиктовал имя? Ней, да. Проверь… так?.. О’кей, спасибо. — Он озадаченно положил трубку.

— Ней, — повторил, удовлетворенно усмехнувшись, Ван дер Вальк. — Это имя — звучит до смешного по-детски — одного из маршалов Наполеона. Он родился в Германии, в Сааре. И Келлерманн тоже. Я все думал, думал, что мне это напоминает.

— Ты имеешь в виду, что это он?

— И никто другой.

— Сбежал в Инсбрук. Это мероприятие выглядит довольно рискованным, но на самом деле оказалось абсолютно безопасным. Н-да… а что же случилось с автомобилем?

— А уж это твоя работа, — все еще ухмыляясь, ответил Ван дер Вальк.

— Но у меня все автомобили проверены! — возмутился Штоссель. — Купленные, взятые напрокат, взятые взаймы и угнанные.

— Ты еще не знаешь и не будешь знать, пока кто-нибудь не доложит тебе о том, что он угнан.

— Да, но…

— Как ты думаешь, какой самый лучший способ для того, чтобы избавиться от автомобиля, который можно легко опознать? Оставь его на улице такого города незапертым, и в течение трех часов его благополучно угонят, можешь не сомневаться. А для парня такого высокого полета новый «порше» — это всего-навсего красивая игрушка, не более того.

— Понимаю. Неудивительно, что мы потеряли его… Как бы то ни было, у нас есть две зацепки. Мы теперь знаем, что он уехал вместе с девушкой. Найдем его, а значит, и девушку. А можно по-другому. Я свяжусь с шефом, а потом позвоню в Инсбрук…

— Не надо. Я все сделаю сам.

— Но у тебя нет полномочий.

— А и не надо. Единственное, что нужно сделать, — это пойти к нему и сообщить, что вечеринка окончена. После чего драма благополучно завершится и девушка вернется домой к мамочке. Да и что все это, в конце концов? Просто прихоть богатого мужчины. Этакая романтическая эскапада. Так что девушка вернется в родные пенаты целая и невредимая. А вот он подвергается опасности попасть на первые полосы немецких газет, а это не смешно, Хайнц, сам понимаешь, так что не дай этой истории просочиться в прессу.

«Я словно попал из одного мира в другой», — подумал Ван дер Вальк, сидя в самолете. Он не мог поделиться с Хайнцем, но все говорило о том, что ключ к разгадке преступления еще не найден: декорации и свет совершенно неправдоподобные и мелодраматичные, тени чересчур огромные и резкие, а эмоции насквозь фальшивые. Если девушка исчезает, значит, совершено преступление; если она не изнасилована, или не убита, или не продана в рабство, или еще что-либо подобное, значит, она похищена. Обезумевшие от горя родители, кричащие заголовки статей в прессе, сотни полицейских, пожарных и солдат в высоких ботинках прочесывают местность — на ноги подняты все. Жан-Клод Маршал преступления не совершал. Обстоятельства говорят об обратном, но он уверен, что это правда. Вряд ли Жан-Клод мог предположить, что германская полиция воспримет все настолько серьезно. Для него увезти с собой молодую девушку — это новые ощущения, совершенно новые обстоятельства, новый опыт. Но как все это выглядит со стороны — он этого и сам не знает. Жан-Клод сбежал, и он уверен или хотя бы предполагает, что его будут искать. А в самом ли деле его будут искать? И кто? Полиция? Ему удалось довольно хорошо спрятаться, но все же он умудрился промелькнуть в деле, которое ведет Хайнц Штоссель, вплестись тоненькой ниточкой в лассо телетайпной ленты. Благодаря этому стечению обстоятельств его и обнаружили.