Александр Тамоников - Время мертвых

— Давайте по-простому, — предложил я. — Вы Константин, я Никита.

— Давайте… спасибо… — у него был хрипловатый, какой-то проседающий голос. — Простите, Никита, что я вас позавчера… Ну, вы понимаете… — Он сглотнул, облизнул губы.

— Вы — меня? — удивился я. — Что вы, Константин, это я — вас. Так что и вы меня простите.

— Да, конечно. — Он смущенно улыбнулся.

— Идиллия, — вздохнула Варвара. — Может, за пивом для вас сбегать?

— Не обращайте внимания, Константин, — отмахнулся я. — Варвара Ильинична в своем амплуа. А что касается продажи пива, то такую услугу в крематории пока не ввели. Ближайшее пиво — в городе. Вы уже порешали вопросы, Сергей Борисович? — повернулся я к Якушину.

— Вас ждем, — проворчал тот. — Вы сегодня не сильно опоздали, спасибо.

В первые минуты ощущалась скованность, беседа не клеилась. Сергей Борисович разрешил курить, сделав знак Варваре. Та поморщилась, но послушно потянулась к форточке. Утробно загудела вытяжка. Рязанов радостно схватился за сигареты. Я тоже не упустил момент.

— Теперь вы знаете, Константин Сергеевич, что мы с вами сделали, — негромко сказал Якушин. — Извинения с нашей стороны будут выглядеть неуместно, поскольку, сами понимаете…

— Все в порядке, Сергей Борисович, — с хрипотцой отозвался Рязанов. — Вы поступили правильно, я мог натворить такого… Даже самому не верится. Сейчас я понимаю, что подвергся сильному воздействию, мной управляли…

— Скажу вам больше. В вас заложили программу: после уничтожения артефакта и доклада о выполнении вас сразил бы инсульт, от которого вы бы умерли. Так что сами решайте, кто ваши благодетели, а кто… наоборот. Благодарите Аллу Михайловну Незнанскую — она ваш ангел-хранитель. Даже не знаю, с чем это можно сравнить.

«С падающей бутылкой, подхваченной у самого пола», — подумал я.

— Но я не понимаю, зачем? — пробормотал Рязанов.

— Давайте разбираться.

— Я могу спросить, о каком артефакте идет речь? — произнес я.

— Спросить ты можешь, — буркнула Варвара. — Но мы не знаем.

— Вот именно, — согласился Якушин. — Мы рады, что Константин Сергеевич Рязанов вернулся в свое сознание и готов оказывать содействие. Мы в долгу не останемся. Скоро вы вернетесь к прежней жизни, вернетесь в свой дом на улицу Толмачевскую, найдете работу, наладите жизнь. Но пока все остается под вопросом, этого делать не рекомендуется. Вам придется побыть в изоляции, без обид, Константин Сергеевич?

— Какие уж тут обиды, — буркнул Рязанов. — Есть что-то еще, о чем я должен знать?

— Что вы хотели поджечь? — спросил я.

— Не знаю… Все события последних суток — как в тумане… Помню, как я несся по темному городу к себе на Железнодорожную. Яркий свет в глаза — светофор на перекрестке Гоголя и Красного проспекта. Помню, как резко дал по тормозам. Потом доехал, потом была драка с вами и еще каким-то человеком. А вот что было до моей поездки по городу — не помню…

— Кое-что есть, — признался Якушин. — Когда вас доставили под конвоем в музей, в вороте вашего пиджака обнаружили встроенный микрофон.

— Хорошо, что это была не видеокамера, — усмехнулся я.

— Почему? — не понял Якушин.

— Тогда бы наши оппоненты давно знали, что нашел Константин, а мы бы продолжали оставаться в неведении. Что они могли слышать? Звуки, издаваемые возбужденным человеком, потасовку с подвернувшейся Незнанской.

— Да, пожалуй, — признал Якушин. — Начнем сначала, Константин. Не возражаете, если я буду вас так звать? Вы были не последним человеком в этом городе. Опустим печальные семейные подробности. Вы возглавляли Следственный отдел в Следственном комитете, пока не начались пертурбации. Вас понизили в должности, поставив на ваше место родственника какого-то чиновника…

«Наследственный комитет», — подумал я.

— Эти этапы тоже опустим. Вы остались без работы, в своем доме на краю города, откуда хорошо слышны взлетающие и садящиеся самолеты.

— Это началось пару недель назад, — заговорил Рязанов. — Точную дату уже затрудняюсь сказать. Мой бывший начальник — Шперлинг Денис Давыдович, его еще в 2010-м перевели в Москву на новую должность. Иногда мы общались, отправляли друг другу поздравления с праздниками. Не скажу, что очень хорошо его знаю — контактировали в основном по работе. Он, видимо, узнал про мое плачевное финансовое положение. Позвонил: есть срочная работа. По твоей специальности, все законно, а также крайне важно и срочно. Все бросай, жду в столице. Возьми документы, загранпаспорт, водительские права. Еще смеялся: получишь контактные телефоны, адреса, пароли, явки. Я прилетел в Москву обычным регулярным рейсом, понял, что это не треп: Шперлинг реально встретил, отвез в свой загородный дом под Ивантеевкой. Сначала посидели, выпили, баня, то-се. Я потом только понял, что это закрытый поселок. Утром прибыли трое, показали документы. Фамилии я не разобрал, но один был из МИДа, другой из ФСБ, третий из Федеральной службы по финансовому мониторингу. Стелили мягко, были вежливы, приветливы. Мол, им нужен именно такой человек: основательный, серьезный, ответственный, не пасующий в сложных ситуациях, а главное, с опытом следственной работы. Мне поручат важное дело: вопрос даже не государственной безопасности, а что-то глобальное, архиважное. Я понимаю, что сейчас это звучит глупо, но тогда звучало иначе: все-таки серьезные люди из серьезных ведомств. Ведь всякое случается в жизни. Я даже был польщен…