Юлия Алейникова - Перстень Григория Распутина

Следствие закончилось, убийцу не нашли. А Алексей окончил институт, женился, устроился на работу в больницу, хирургом, руки у него золотые были, все педагоги в институте говорили, да и потом, не зря же он до профессорского звания дослужился. Двоих детей родил, сына Родионом в честь отца назвал, а дочку Ольгой в честь матери. Родион тоже врачом стал, все как отец мечтал, династия, а Ольга в музыкальной школе преподавателем сольфеджио работает. Очень музыкальная девочка была с детства, жаль, в артистки не выбилась. Внуков у них с женой четверо, хорошие ребята. Даже правнук недавно родился. Алешенька. В честь него назвали! Так что, если с ним что-нибудь случится, жена Таня одна не останется. Значит, горевать не о чем.

А бабушка Евдокия Андреевна, когда уже совсем старенькой стала, незадолго перед смертью такую историю Алеше рассказала. Что когда-то давным-давно, еще перед революцией, она совсем юной была, знала Григория Распутина. Помогал ей старец очень после смерти родителей и перстень подарил, Алеша сразу понял, тот самый. И что она этот перстень мужу после свадьбы подарила. Благословение это было от отца Григория, которое долгие годы семью их хранило. А потом Алексея Ивановича убили, а перстень украли, и очень бабушка расстраивалась, а потом поняла, что благословение, оно с ней осталось, что перстень это так, памятка. И покровительство отца Григория никуда не делось, он ей смерть мужа пережить помог и нового мужа сосватал, а когда сын любимый единственный погиб, приснился и во сне сказал, чтоб не плакала, вернется к ней сын. С ней будет. Она тогда обрадовалась, долго еще после войны ждала, что Родя живой вернется, думала, может, в плен попал или ранен тяжело, и всем так и говорила, вернется Родя, обязательно! Но годы шли, а Родя не возвращался, и стала она терять надежду, сердилась даже не отца Григория, что обманул. А тут возьми и Алеша найдись! Вот тогда только поняла Евдокия Андреевна, о чем старец говорил!

– Ты, Алешенька, живи по совести и, главное, в Бога веруй, – проникновенно наставляла его бабушка. – Он милосерд, он поможет, ни в какой беде не оставит. И отца Григория не забывай, раз он мне тебя подарил, значит, будет беречь и тебя, и деток твоих.

Алеша хоть коммунистом и не стал, но пионером и комсомольцем был и на предмет всяких суеверий мнение имел весьма твердое, а потому, слушая бабушку, рассказам ее не верил, а испытывал чувство жалости. А уж после известия о том, что перстень ей Григорий Распутин подарил, даже брезговал его носить какое-то время. Потом, правда, успокоился и решил, что для него это не память о роковой личности в русской истории, развратнике и дебошире, а о его собственных отце и деде. И снова носить стал.

Это уж потом, когда с ним всякие разные происшествия стали случаться, он всерьез задумался о личности старца, бывая за рубежом на научных конференциях, разыскивал мемуары, записки, откровения, противоречивые, порой злобные, полные яда, а порой проникнутые непоколебимой верой и преклонением. Тяжело было Алексею Родионовичу в ту пору разобраться в исторической правде. Ну да отец Григорий не оставил своей помощью, убедил, да так, что крестился Алексей Родионович и детей своих крестил, хотя на дворе стояли еще расцвеченные красными транспарантами и серпами и молотами восьмидесятые. Да, многое изменилось в душе Алексея Родионовича, а потом и в стране.

Поднимаясь по пологой парадной лестнице на свой четвертый этаж, вздыхал Алексей Родионович. По черной лестнице давно был установлен лифт, но они с женой им принципиально не пользовались.

Алексей Родионович пришел домой. Тани не было, поехала к внучке с Алешенькой помогать. Больше-то некому, все работают, а Таня у него молодцом, крепкая, энергичная. Сразу видно, спортсменка бывшая. Недаром они до последнего времени с женой и на лыжах ходили, летом на велосипеде, и в озере в любую погоду купались, размышлял Алексей Родионович, расставляя в холодильнике покупки.

Потом он переоделся. Помыл руки, налил себе компоту и пошел в кабинет почитать. Да и задремал. А проснулся от ощущения холодного металла на горле, и еще успел услышать:

– Вот тебе, сука, за отца!

А потом резкая боль, красный туман, потом лица замелькали, отец с бабушкой и дедом, тьма, круговерть, конец жизни.

Сергею Борисовичу Григорьеву было предъявлено обвинение в убийстве, но суда он не дождался, скончался от цирроза печени.

Алиса очень переживала за деда, а Саню просто возненавидела. А вот Саня, наоборот, внезапно проникся к девушке чувствами. Возможно, сперва это было чувство вины, но, стараясь от него избавиться, Саня принялся активно опекать Алису, помог решить квартирный вопрос и даже оказал протекцию на роль в одном сериале, продюсер сериала проходил у них по одному делу, и Саня, пользуясь служебным положением, надавил на него. Пока он хлопотал и устраивал Алисину жизнь, а заодно и выпрашивал прощение, пытаясь объяснить собственную правоту, ругался, обижался, раскаивался, отношения их приобрели какой-то личный оттенок, и спустя полгода оба были вынуждены признать, что их знакомство, миновав стадию дружбы, которую заменила вражда, неожиданно перетекло в роман. Мама Сани Алису пока не принимает, рыжая вертихвостка ей категорически не нравится. К тому же артистка! Солить этих артисток не пересолить! Тоже мне, Инна Чурикова! Но Саня мамино мнение в личных делах принципиально не учитывает, да и вообще вражда невестки со свекровью – дело обычное, можно сказать, неизбежное. А про невестку и свекровь Саня отчего-то задумываться стал все чаще, к тому же после закрытия дела Ситникова Никита и Саня получили очередные звания, а значит, и прибавку к зарплате.