Александр Щеголев - Старый пёс

Капитан был прав, а я тупил. Поняв его намёк, я отзвонился нашему майору и доложил обо всём произошедшем. Звонить надо было в любом случае, и поскорее. Местное ОВД уже мчится к месту перестрелки, но весьма желательно, чтобы от МУРа тоже кто-то прибыл. Кто-то с полномочиями. Потому что картина происшествия должна быть такой и только такой: пассажиры двух «тойот» устроили между собой разборку на тихой улочке, а капитан Ортис, ездивший в Бюро судмедэкспертизы по служебной надобности, оказался в её гуще, но лишь как случайный свидетель. Табельного оружия у него не было, а из чужого, разумеется, не стрелял, что и подтвердит отсутствие его отпечатков пальцев на бандитских пистолетах. Капитану Ортису удалось вырваться, воспользовавшись чужой машиной. Что касается некоего Чухова-Есенина, то такого на месте происшествия не было, не говоря уже об Ушакове. Меня надо вывести из эпизода, надавил я на Мишу, да он и сам отлично это понимал. Моих отпечатков на стволах тоже нет, заверил я его, их только бандюки лапали. (Он был потрясён: «Как это возможно?» «Старая школа», — объяснил я.) Отдельно я попросил Михаила, чтобы он решил вопрос с автомобилем Ортиса, прибавив, что это моя личная просьба, с которыми я обращаюсь нечасто.

Тут же я позвонил Рудакову — ровно с той же речью и с теми же просьбами. Следственный комитет обязан быть в курсе текущих событий, и возможностей у него не меньше.

— Спасибо, — сказал мне Витя. — Кстати, заметили вы или нет, но в том закутке, где нас зажали, нет телекамер. Промышленная зона.

— Ты-то когда успел заметить?

— Привычка, — пожал он плечами.

— Ну ты просто мой герой… Витя, напоминаю просьбу. Раздобудь мне фотографию безродного трупа из Зюзино. Сделаешь?

— Не вопрос, сразу и займусь. Трубку выключу, чтоб не дёргали. Скажу — разбилась, когда под пулями бегал. А как сделаю — сдамся Рудакову… Я вам, Сергей Михайлович, фотки трупа на телефон отправлю… Тьфу! У вас же «бабкофон», — огорчённо вспомнил он. — Не получится с фотками…

Что такое «бабкофон», я не знал, но звучало, если честно, обидно. Спросить? Или проглотить? Проглотил — ради общего дела.

— Я вам фотки по почте отправлю, — решил Витя. — Давайте свой адрес.

— По почте? — изумился я. — Да они ж недели две будут идти в лучшем случае!

— Как две недели? — изумился в свою очередь и он. — Максимум секунда!

Молчали мы больше секунды, переваривая последние реплики. Потом Ортис вдруг мягко притормозил и припарковался у тротуара.

— Вы только не волнуйтесь, — встревоженно произнёс он. — Я вам сейчас всё объясню про почту…

А с чего мне волноваться, хотел было рявкнуть я, но заметил, что у меня, оказывается, дрожат руки.

Стрелял — не дрожали. Душил — не дрожали. А тут…

«Почта» у них, блин.

Человек каменного века, подумал я. Неандерталец… Или нет, где вы видите человека? Старый облезлый пёс, выползший на свет из конуры. Умеет грызть мослы, но никогда не пробовал корм премиум-класса…

— Трогай, Витя, время не ждёт. Если объяснишь — я пойму. Заодно расскажешь, что ты нарыл про кейс из броневика.

— С кейсом захватывающая история выходит, — оживился мой герой. — На самом деле это контейнер…

И мы поехали.

Авто я оставил на набережной, за полкилометра от «Красных кварталов». «Шестёрку» не хотелось до времени палить, даже перед своими, потому и поехал я в Бюро самоходом (до Каширской), где Ортис меня подобрал. Потому и утром в чебуречную на встречу с коллегами явился пешком, оставив машину неподалёку в одной из парковочных зон, спасибо Марику за парковочную карту. Папку Рудакова я в неё забросил сразу после разговора с Мишей в кондитерской (оказалось — очень предусмотрительный ход). И лишь расставшись с Ортисом, я вернулся за своей ласточкой… в общем, к дому Франкенштейна поехал уже как белый человек.

Между прочим, иметь собственную тачку в Москве теперь совсем не обязательно, чтобы нормально жить и передвигаться. Я не только про общественный транспорт, хотя и про него тоже. За минувшие годы такси тоже приобщилось к цивилизации! Это что-то сверхъестественное. Никаких «бомбил» на улицах, не выдержали парни конкуренцию. Мне сказали (я долго в это не верил), что тысяча рублей за поездку на такси откуда-нибудь из Замоскворечья, к примеру, в Сокольники — это бред, три сотни максимум… да ну, и сейчас поверить не могу.

Всё-таки изменения, произошедшие с Москвой, немного пугали. Дороги как в Германии или лучше. Пешеходов пропускают везде, не только на «зебре». Молодёжь массово сидит и лежит на газонах парков и скверов, захватывая конец лета. Где раньше было перекопано, где грязь по щиколотки, там сейчас как раз эти газоны. Ларьки и киоски чудесным образом превратились из собачьих будок в архитектурные сооружения, да и меньше их стало раз в десять. Шалманов кавказских вообще нет (невозможно представить)! Шаурму захочешь купить — не вдруг найдёшь. Люди поголовно с мобильниками, каждый разговаривает или что-то в нём смотрит, прямо как раньше с газетками или книжками. Один я, как идиот, с «бабкофоном»…