Шарль Эксбрайя - Опять вы, Иможен? Ну и наломали вы дров, инспектор. Ее все любили

— Вы нарочно пришли, чтобы заманить меня в ловушку, да?

— Я не понимаю вас, мистер Гендерсон.

Крис всерьез полагал, что Гендерсон сейчас выложит все, что видел на дороге, но раздался звонок в дверь. Напряжение сразу спало.

— Это Бенни, — сказала Джойс.

Полицейский проклял неизвестного Бенни, чье несвоевременное вмешательство позволило Гендерсону взять себя в руки. Внезапно успокоившись, Ларри изменил тон:

— Извините меня, мистер Беннет… я крайне раздражителен в последнее время… В… в юности я стал… свидетелем ужасной автокатастрофы и сохранил об этом жуткие воспоминания… Скажем прямо, у меня аллергия на такого рода истории.

Снова прозвенел звонок.

— Я пойду открою…

Он выскользнул из комнаты, оставив раздосадованного Мортлока с Джойс.

— Я уверен, все в порядке!

— Я тоже… однако боюсь, как бы теперь Ларри не замкнулся в себе пуще прежнего.

Послышался веселый голосок. Миссис Гендерсон улыбнулась:

— Бенни — сын наших соседей. Восьмилетний мальчуган, очень смышленый и обожает всякую механику. Каждую субботу в шесть вечера он приходит к Ларри и торчит в мастерской, пока мать не загонит его домой.

И меланхолично добавила:

— Я думаю, Ларри был бы счастлив иметь такого малыша, как Бенни. Его рождение, несомненно, полностью изменило бы нашу жизнь. Спасибо за участие, инспектор, жаль только, что побеспокоила вас попусту.

— В нашем деле это распространенное явление. Во всяком случае, если появится что-нибудь новое, звоните мне. Спросите инспектора Мортлока. А коли меня не окажется на месте, оставьте сообщение. И, будьте любезны, извинитесь за меня перед вашим мужем…

— У своего верстака Ларри забывает обо всем на свете!

Рассказывая о своей неудаче суперинтенданту Болтону, Мортлок не мог скрыть разочарования и все твердил: если б не пришел этот маленький Бенни, он, Крис, сумел бы заставить Ларри Гендерсона выложить все о происшествии в Харрогите.

— Вряд ли.

Инспектор удивился.

— Почему вы так думаете?

— Из-за вашего рассказа, Крис. Реакции этого человека просто невозможно просчитать заранее, как бы нам этого ни хотелось. Гендерсон раздавлен страхом. Похоже, у него это превращается в навязчивую идею, поскольку даже обычное упоминание о дорожном происшествии приводит его в ужас. Поверьте мне, Крис, вы теряете время. Что бы вы ни предприняли, Мелвин Дэвис, если он действительно виновен, выпутается. Поэтому нелепо предоставлять ему еще один случай посмеяться над нами.

— По-вашему, мы должны бросить этот след?

— Не вижу другого выхода.

Примиряющий тон Болтона резко контрастировал с подчеркнуто сухим Мортлока.

— Итак, вы согласны допустить, чтобы Мелвин Дэвис снова ускользнул от нас и мог безнаказанно убивать людей?

— Полноте! Полноте, Крис… Не приписывайте мне того, чего я не говорил. Так же, как и вы, хотя и по другим причинам, я был бы счастлив снова засадить Дэвиса в тюрьму. Но для этого правосудию нужны улики.

— Я их найду!

— Очень сомневаюсь, Крис, и не могу позволить вам тратить время на разработку бесперспективной версии.

— Слушаюсь!

Сдерживая гнев, Мортлок встал, холодно попрощался с начальником и направился к выходу. Он уже переступал порог, как вдруг суперинтендант сказал:

— Крис… Эта учительница слишком занимает ваши мысли. Позвольте дать вам совет…

— Не позволю, сэр!

Ричард Болтон в свою очередь почувствовал, что теряет самообладание. Но, человек хладнокровный, миролюбивый и привыкший хорошенько все обдумывать, прежде чем действовать, суперинтендант не вернул Мортлока, а лишь вздохнул. Он действительно глубоко симпатизировал Крису и тревожился, видя, как тот вступает на путь, ведущий в никуда. Болтон вновь пожалел, что его не было в Ярде в тот день, когда приходила миссис Гендерсон. Суперинтендант не позволил бы ей заморочить себе голову россказнями о муже, несомненно тяжело больном, которому следовало бы как можно скорее обратиться к психиатру, а не жить, дрожа от беспредметного страха. Что касается Дэвиса, то Мортлок знает, конечно, что множество проходимцев всякого рода ухитряются ускользнуть от полиции. Почему же он столь безумно упорствует в деле, обреченном на провал? Суперинтендант сознавал, что в этой истории Крис, подстегиваемый безотчетной нежностью к миссис Гендерсон, разыгрывал роль этакого доблестного рыцаря Круглого Стола, всегда готового на самые невероятные, опасные приключения ради Прекрасной Дамы, не помышляя об иной награде, кроме улыбки или благодарности. Кто бы мог подумать, что у хмурого Криса Мортлока такая романтическая душа?