Людмила Феррис - Синдром выгорания любви

— И что, Нинка, ты предлагаешь? Нищету плодить?

— Я буду рожать, — уперлась она.

— Да делай ты что хочешь, только без меня.

Любовь дала большую трещину, и Нине пришлось рассказать о беременности матери, которая обрадовалась и даже начала уговаривать дочь рожать.

— Ты представляешь, доченька, родится девочка и мы назовем ее Сашенька!

Такого стерпеть Нина уже не могла.

— Какого черта ты носишься со своей Сашенькой?! Твоей Сашеньки давно нет, а я живая, живая, а ты этого не видишь! Ненавижу тебя, ненавижу!

Нина родила мальчика, а его отец исчез, так и не увидев сына, чему Нина значения уже не придавала. Любовь прошла. Мать ринулась так активно помогать с внуком, что Нина успела окончить училище, приобрести специальность медсестры и даже устроиться в поликлинику.

Денег не хватало, и девушка все время брала подработку. Так она познакомилась с Дмитрием Николаевичем Просиным, человеком, у которого была тяжелая форма сахарного диабета и который практически ослеп. Нина делала ему уколы и почти каждый день слушала интересные рассказы о его работе, а он тридцать лет отслужил в милиции в отделе по раскрытию убийств. В какой-то день Нина услышала рассказ о своей матери, Кларе Андреевне Гулько, который подтверждал ее сомнения. Волна мести, которая улеглась было, поднялась с новой силой.

— Дмитрий Николаевич, то есть вы считаете, что Гулько сама не могла убить?

— Она хрупкая и худенькая была, силы удара у нее такой не было.

— А почему же ее тогда обвинили?

— Не было других подозреваемых, не было.

— То есть вы думаете, что мужчину убил кто-то другой?

— Скорее всего да, повыше ростом и помощнее, но на нас так давило начальство, сроки выходили, да и женщина сама призналась в убийстве.

Дома Нина еще раз с матерью завела разговор об отце и наконец случайно выяснила, как мать попала в квартиру, в которой у отца было любовное свидание. Тогда первый раз прозвучало имя Паши Щукиной.

— Она хорошая женщина, раскрыла мне глаза на его похождения, но вот только Сашеньку не уберегла. Я не могла с ней больше общаться.

Для того чтобы побольше узнать о «хорошей женщине», Нина несколько раз сходила в парикмахерскую, но бесполезно, там давно были новые мастера, новые клиенты, о Паше Щукиной, хорошем мастере прошлого века, слышали, но не больше.

Судьба приготовила Нине Сергеевой подарок: когда она устроилась на еще одну работу, ночной медсестрой в дом престарелых, она не поверила своему счастью — среди обитателей дома была Прасковья Петровна Щукина, та самая, бывший модный парикмахер, и у Нины родился план.

Во-первых, ей надо было выяснить у Щукиной, имеет ли она все-таки отношение к убийству. Ее мать-овечка просто на такое не способна.

Каждый вечер своего дежурства Нина заводила с Прасковьей Петровной нужные разговоры, сначала о прическах того времени, потом о ее клиентах, и наконец услышала то, что хотела.

Старики вообще живут воспоминаниями, потому что в настоящее время жизнь у них замерла, ничего яркого и интересного не происходит, все интересное было в прошлом. Это когда-то у Паши Щукиной были самые модные клиенты, самые стильные стрижки, хорошие по тем временам заработки, а сейчас она — старуха с плохо передвигающимися ногами, озлобленная на весь мир. Она, как и десятки других в доме престарелых, никак не может приспособиться к неизбежному физическому дискомфорту, к тому, что здоровье постоянно ухудшается, тело стареет, а у окружающих отсутствует терпимость. Занятие, которое бы ее отвлекало, отсутствует. Такие люди не могут преодолеть озабоченность близкой смертью и принять мысль о ней без ужаса. Они живут прошлым, постоянно обращаясь к нему, потому что будущего у них нет, жизнь с каждым днем все укорачивается и укорачивается. Их желание поучать и стыдить людей более молодого возраста разбивается о равнодушие окружающих. И если во всем этом хаосе найдется такой человек, как медсестра Нина, который будет слушать стариковские бредни, то старый человек потянется к ней немедленно.

Нина Сергеева испытывала чувство сладкой мести, наконец ее нестерпимая обида, оскорбления, унижения будут хоть как-то компенсированы. Она чувствовала, что Щукина имеет отношение к давней истории, но старуха молчала, и Нине пришла в голову мысль, как можно это молчание оборвать. Она сделала маску, простенькую, наклеив на картон увеличенную фотографию убитого Александра Гулько. Фотографий дома было много, больших, выразительных, он любил фотографироваться, и выбрать было из чего. Нина с удовольствием сделала маску, получилось очень даже натурально. В одну из ночей, что она дежурила, Нина просто подошла в этой маске к кровати Щукиной. Эффект превзошел все ожидания. Уже следующим вечером медсестра слышала душераздирающую историю о пришельце с того света.