Евгения Михайлова - По осколкам разбитого зеркала

Нет, он не бил меня. Вроде бы никаких моральных истязаний. Просто я больше не могла дышать рядом с ним. Мой бывший муж Петя Кириллов работал со мной в том отделе, из которого я ушла. Когда мы поженились, у нас было много общих интересов, одно дело и отсутствие отторжения вместо притяжения. Тогда казалось, что этого достаточно: очень хотелось зажить самостоятельной жизнью. Был один маленький недостаток, который я считала плохим чувством юмора, не самое страшное. Петя имел привычку по любому поводу задавать вопрос: «Сколько это будет в бабках?»

Очень быстро я поняла, что юмор тут ни при чем. Это был в самом широком смысле его единственный вопрос и забота. Узнав, что у нас будет ребенок, он спросил: «Сколько это будет в бабках?» И дальше все время уточнял, что нужно ребенку, сидел вечерами в гугле, находил цены и считал на калькуляторе, сколько будет в бабках, издавая потрясенные или возмущенные возгласы. Тут-то и стало понятно, что отсутствие отторжения может быть только временным. У меня оно сменилось жгучим, непреодолимым отторжением, презрением и физическим отвращением. Невозможно было допустить, чтобы ребенок появился на свет в этом безвоздушном пространстве.

Бежала я ненастной, холодной и скользкой ночью. Несколько раз падала. В квартиру родителей уже вползла на четвереньках. И в разрывающей тело боли, в луже крови я понимала одно: ребенок рвется на свободу от нас обоих. От жизни, которую мы не смогли ему дать.

И в этот день ко мне вернулась боль во всех подробностях. Только у женщины, которая корчилась в муках, было лицо Наташки. Когда я сумела встать, в поту, шатаясь, то чуть не позвонила Георгию, чтобы спросить: как она. Не случилось ли чего-то страшного? Конечно, я этого себе не разрешила. Откуда мне было знать, что впереди такое страшное, какое не приснится ни в одном кошмаре.

На следующий день было воскресенье. Ни одного звонка. Я просто считала уползающие часы, ждала и боялась вестей. Была почти уверена, что Георгий позвонит в понедельник, не из дома. У меня не хватило сил и решимости поехать на работу, позвонила, сказала, что простудилась и работаю над материалом дома. Он не позвонил. Так прошла неделя. В тишине, темноте неизвестности, в потерянности и тоске.

Через неделю, во вторник, я ехала в редакцию с тяжелым сердцем и мутной пустой головой. Одна мысль там поместилась: сегодня почти полторы недели после удачного любовного свидания. За это время было множество минут, пауз, возможностей позвонить, чтобы сказать мне два слова. Просто: «Подожди, я справлюсь и позвоню». Но он этого не сделал.

Я включила радио и вздрогнула, почти испугалась. Голос Наташки плеснул мне в лицо волну страстной мелодии, достал мое тяжелое сердце. Какой же удивительный у нее голос. Мягкий, насыщенный, с такими волнующими оттенками. Ему дано передать скрытый призыв и томление. Это голос настоящей женщины, совершенной и глубокой. В том обман любого таланта. Он создает иллюзию, которая имеет так же мало сходства с живым человеком, как фонарь похож на солнце. А то чудо, которое произошло с Наташкой, мне стало понятно только теперь, когда узнала, что она – проект Георгия. Это его сильная воля, безупречный вкус и умение выделять и шлифовать главное, уникальное.

В своем новом отделе я сразу выбрала стол не в общей светлой комнате с большим количеством столов, а отгороженный закуток без окон вообще. Мне так удобнее и комфортнее. Включаю свет, компьютер и забываю обо всем. Никто не мешает. Работа на какое-то время отвлекла, успокоила. Стало казаться, что все входит в свою колею. Георгий где-то тоже работает. Освободится – позвонит. Или я сама, наконец, решусь позвонить. И вдруг ко мне вошел Петя Кириллов, мой бывший муж. В первый раз после развода он вошел в мой кабинет. До этого мы умудрялись даже в коридорах не встречаться.

– Привет, – сказал он, разглядывая мое лицо с нескрываемым любопытством. – Как ты? Помощь нужна?

– Мне? Твоя? – изумилась я. – Ты о чем, Петя?

– То есть я правильно понял: ты не в курсе? На тебя похоже. Миля, твоя история – уже секрет Полишинеля. Это на выходе во всех желтых листках. Натали Вин застукала своего мужа Георгия Маркова в постели с любовницей. Любовница – репортер Эмилия Горина. Вин беременная, был скандал, возможно, драка. В результате Вин исчезла, в квартире кавардак и кровь. Маркова вчера взяли по подозрению в убийстве жены.

Вот так раскололся и рухнул мой мир. После звона осколков в оглушительной тишине кривлялось, морщилось и беззвучно открывало рот лицо Пети Кириллова, моего бывшего мужа по прозвищу «Сколько будет в бабках». Крах, трагедия и фарс… Такого не может быть. Со мной – не может.