Мэри Стюарт - Гром небесный. Дерево, увитое плющом. Терновая обитель (сборник)

– Ни за что не стала бы из-за этого переживать, – заявила Норма. – Ей-ей, не стала бы.

– Не буду. Спасибо, Норма. Не волнуйся.

Не глядя на меня, она начала перекладывать аккуратно уложенную груду шоколадных пирожных.

– Тут замешан какой-то мужчина, верно?

– Вряд ли можно… – Я замолчала. Пожалуй, так проще всего. – Да, примерно так.

– О-о, ясно. – Несомненно, для Нормы эти слова могли объяснить поступки и постраннее, чем у Лизы Дермотт. – Ну что ж, послушай доброго совета, лапочка, разберись с ней, если это тебя раздражает. Если завтра она снова сюда заявится, я бы на твоем месте отправилась к ней и спросила бы напрямик, в какие игры она играет и чего ей надо.

– Хорошо, – кивнула я. – Так и сделаю.

Однако назавтра я не пришла в кафе, чтобы проверить, появится ли незнакомка снова. Я уволилась в тот же вечер.

Когда в дверь моей спальни раздался стук, я поняла, кто это, даже прежде, чем подняла взгляд от разложенных для укладки вещей.

Моей домохозяйки, миссис Смитсон, не было: сразу по приходе я попробовала поискать ее, а потом вспомнила, что по средам она всегда ходит в кино, а потом ужинает с подругой. Но даже не знай я этого, то все равно никогда бы не перепутала это робкое, даже нервное постукивание с уверенным дробным стуком миссис Смитсон. Я отчетливо, словно эта массивная, до блеска отполированная дверь была сделана из стекла, видела, кто стоит в коридоре: карие глаза под коричневой бесформенной шляпкой и опущенные вниз уголки мягкого, но упрямого рта.

Я не слышала, чтобы кто-нибудь поднимался по лестнице, хотя выстилавший два пролета до моей комнаты голый линолеум, по которому обычно так гулко отдавались шаги, служил более чем эффективным глашатаем любого приближения. Должно быть, моя гостья ступала совершенно бесшумно.

Тихое настойчивое царапанье раздалось вновь, и я бегло осмотрела комнату.

Пепельница у кровати, полная почти до краев… сама кровать в совершенном беспорядке – свидетельство долгих часов, проведенных в курении, раздумьях и подсчитывании пятен на засиженном мухами потолке перед тем, как я наконец поднялась, чтобы собираться и складывать чемоданы, которые стояли сейчас – доказательством куда более ощутимого беспокойства – посреди комнаты.

Что ж, прятать их было уже слишком поздно. Но на столике рядом с кроватью лежала еще более убедительная улика – одолженный у хозяйки телефонный справочник, открытый на странице, озаглавленной «Уилсон – Уинторп»…

Молча пройдя вглубь комнаты, я закрыла справочник, а потом вернулась назад к комоду и выдвинула один из ящичков.

– Да? – вопросительно окликнула я. – Заходите.

Когда дверь отворилась, я стояла к ней спиной, вынимая одежду из ящичка.

– Миссис Смитсон, – начала я, поворачиваясь, а потом осеклась, вскинув брови.

Надеюсь, лицо мое отражало лишь удивление.

Та женщина стояла, перегораживая проход.

– Мисс Грей?

– Да? Боюсь… – Я помолчала, потом изобразила забрезжившее узнавание и вслед за ним недоумение. – Постойте-ка. По-моему… кажется, ваше лицо мне знакомо. Вы посещали сегодня «Касбу», кафе, где я работаю, верно? Кажется, я видела вас в уголке.

– Совершенно верно. Меня зовут Дермотт, Лиза Дермотт. – Она произнесла это имя на континентальный манер, «Ли-и-иза». Немного помолчав, чтобы я усвоила услышанное, она добавила: – Из Уайтскара.

– Здравствуйте, мисс – миссис? – Дермотт, – отозвалась я все тем же недоуменным тоном. – Чем обязана?

Она без позволения вошла в комнату, закрыла за собой дверь и, не сводя глаз с моего лица, принялась стягивать добротные перчатки из свиной кожи. Я застыла с охапкой вещей в руках, стараясь всем видом выразить, что не собираюсь приглашать ее садиться.

Она села. Произнесла ровным голосом:

– В воскресенье мой брат встретил вас на римской Стене за Хаузстедом.

– На ри… а, да, конечно помню. Он заговорил со мной. Уинслоу, откуда-то из окрестностей Беллингема.

«Осторожней, Мэри Грей, не переигрывай. Она знает, что ты вряд ли забудешь такую встречу». Я медленно добавила:

– Уайтскар. Да. Он сказал, что оттуда. У нас с ним вышел довольно… странный разговор.

Положив вещи обратно в комод, я повернулась к гостье. В сумочке на туалетном столике лежала пачка «Плейерс». Я вытряхнула сигарету.