Робин Стивенс - Совсем не женское убийство

Мисс Лэппет двигалась медленно, внимательно глядя на девочек после того, как чуть не споткнулась об одну из них. Ее волосы выглядели так, будто она не расчесывалась этим утром, а ее кардиган был снова неправильно застегнут на груди. Я осознала, что она ведет себя так уже несколько дней подряд – по крайней мере, со вторника точно. Что же с ней не так? Я знала, что она выполняет для мисс Гриффин те обязанности секретаря, которые обычно выполняла мисс Белл, но ведь этой дополнительной работы вряд ли было так много, чтоб не осталось времени на приведение себя в приличный вид.

Во время чайной перемены мисс Хопкинс и мисс Лэппет снова спустились в учительскую. Однако мисс Паркер пронеслась мимо них и устремилась дальше по библиотечному коридору. Я последовала за ней и увидела ее миниатюрную фигуру в блузке и коричневой юбке, проталкивающуюся между группами девочек. Я немного отстала, но как раз успела заметить, как она поднимается по ступенькам к дверям кабинета Единственного, стучится и входит.

Тут происходило что-то интересное.

Я пробралась сквозь толпу мелюзги из седьмого класса, посматривая на часы, будто кого-то жду, глубоко вздохнула и плюхнулась на верхнюю ступеньку. Глядя рассеянным взглядом перед собой, я позволила своей голове отклоняться назад, пока ухо не оказалось как можно ближе к дверной петле. Для дополнительной маскировки я вытащила из сумки «Ласточек и амазонок» и открыла книгу на коленях, будто читаю. Потом я позволила взгляду отвлечься от текста и изо всех сил прислушалась к тому, что происходило за дверью у меня за спиной.

Первое, что я услышала, был голос Единственного. Если бы это был кто-то другой, я бы сказала, что он звучит гневно.

– …не знаю, почему ты думаешь, что я имею к этому какое-то отношение, – говорил он.

– Я знаю, что ты сделал! – сказала мисс Паркер, перебивая его. Она действительно была в ярости, почти в неистовстве. – Джоан рассказала мне – она сказала, что она и ты…

(На мгновение я задумалась, какое отношение какая-то Джоан имеет к нашему делу, но потом я вспомнила, что так звали мисс Белл.)

– Ты ошибаешься, говорю тебе! – выкрикнул Единственный так громко, что я подпрыгнула, и мне пришлось изобразить, что у меня судорога.

– Нет, – сказала мисс Паркер, и ее голос стал заметно тише, так что я едва могла расслышать ее. – Я знаю, что она вернулась к тебе, и я хочу, чтобы ты признал это. Ты должен дать мне…

Послышался тяжелый удар.

– Я не дам тебе ничего! – крикнул Единственный. – У тебя нет никакого права спрашивать! Убирайся сейчас же из кабинета!

– Уберусь! – закричала в ответ мисс Паркер. – Но ты пожалеешь! Я вернусь и… ох!

Старательно изображая, будто я полностью поглощена чтением «Ласточек и амазонок», я торопливо скатилась вниз по ступенькам. Когда мисс Паркер распахнула дверь несколько секунд спустя, я с невинным видом сидела на нижней ступеньке, углубившись в книгу.

Мне не стоило беспокоиться. Она промчалась мимо, не заметив меня, и бросилась по коридору, едва не врезавшись в мисс Хопкинс, которая попалась ей навстречу. Волосы мисс Хопкинс были растрепаны больше обычного. Шла ли она на встречу с Единственным? Я задержалась, чтобы посмотреть, куда она пойдет, – и точно, она начала подниматься по ступенькам в кабинет Единственного.

Но сразу после этого прозвенел звонок, и перерыв окончился. Проклятые школьные звонки. Я запихнула «Ласточек и амазонок» в портфель и ушла. Что значит все, что я только что услышала? Может, мисс Хопкинс и Единственный работали вместе? А мисс Паркер узнала о них нечто ужасное? Может она даже планировала шантажировать его теперь, когда услышала новые слухи? Я отправилась на урок истории с мыслью о том, что по крайней мере у меня есть важная информация, которую я могу рассказать Дейзи. Я узнала что-то настолько важное, что даже она не сможет пропустить это мимо ушей.

Я должна была догадаться, что Дейзи все равно найдет способ поставить меня в тупик. Она ворвалась на урок истории, когда мы уже стояли, приветствуя мисс Лэппет.

– Спасибо, что почтили нас своим присутствием, Дейзи, – сказала мисс Лэппет, которая выглядела все такой же взволнованной и неаккуратной, как и раньше, и пуговицы на ее груди снова были застегнуты криво. Кроме того, вблизи от нее я чувствовала тошнотворный запах. Китти, стоявшая рядом со мной, сообщила Бини: «Снова набралась».

– Простите, мисс Лэппет, – сказала Дейзи, изображая раскаяние. – Это больше не повторится, мисс Лэппет. Мисс Лэппет?