Виктория Платова - Странное происшествие в сезон дождей

— Маву! Маву! Маву!..

И Дарлинг вспомнила: именно это сочетание звуков она услышала в берлинской лавчонке «Мали Ба», когда впервые взяла в руки бенинского леопарда. Тогда звуки (мавумавумавумаву) оглушили ее; они оглушают и сейчас, и дело совсем не в том, что кошки орут благим матом, а в том… что они на разные лады повторяют имя таинственного африканского божества.

Все было предопределено заранее, и маховик закрутился, едва лишь бронзовая статуэтка оказалась в ее руках. Ничто уже не могло спасти Даша и — как оказалось — Шона: теперь Дарлинг окончательно уверилась в этом, есть от чего прийти в отчаяние!..

— …Заткните им пасть! — Голос Йена, раздавшийся за спиной, заставил Дарлинг вздрогнуть.

— Как вы себе это представляете? — не оборачиваясь, сказала Дарлинг.

— Никак не представляю. Выпроводите их из комнаты.

— Сами и выпроваживайте.

— Терпеть не могу кошек, — заметил Йен, и Дарлинг тут же почувствовала себя кошкой. — Что они здесь делают?

— Кошки?

— Да.

— Я не знаю… Они сидели здесь, когда мы с Анн-Софи вошли. Мы просто хотели разбудить Шона…

— А будить оказалось некого, я уже в курсе. Если вы не заткнете этих тварей, я их пристрелю.

Но оба ориентала уже успокоились сами, хотя и продолжили тереться о ноги Дарлинг.

— Отойдите от тела, — скомандовал Йен. — И вообще… лучше вам покинуть помещение.

— Да-да, конечно. — Дарлинг машинально закивала, но сдвинулась с места всего лишь на несколько шагов, только для того, чтобы пропустить покемона к кушетке с телом. — А где… Анн-Софи?

— Она проводила меня до кухни. Думаю, вы сможете найти ее там.

Возвращение на кухню совершенно не вписывалось в планы Дарлинг: нет никаких гарантий, что декорации не изменятся снова. И хорошо, если это будет просто комната с кровоподтеками дождя на стенах, а не какой-нибудь лабиринт, выпутываться из которого придется сотню лет, — от этого странного дома можно ожидать чего угодно. А на кошек как на проводников надежда не слишком велика.

Йен между тем опустился на корточки перед телом и поначалу совершил те же действия, что и Анн-Софи: приложил пальцы к шее Шона, а потом переместил ухо к его груди. После чего внимательно осмотрел кушетку и ее окрестности и, достав уже знакомый Дарлинг потрепанный блокнот, принялся что-то в нем записывать. В тишине, вдруг ставшей оглушительной, Дарлинг услышала, как ручка царапает бумагу, — и этот звук снова сложился в «мавумавумавумаву».

— Вы еще здесь? — спросил Йен, не отрываясь от блокнота.

— Его… убили?

— Смерть не выглядит насильственной. Впрочем, вскрытие покажет.

— У него синяк на груди. Вы видели синяк?

— Я смотрю, вы у нас самая наблюдательная. — Йен захлопнул блокнот и поднялся. — А вы сами… видели эту отметину раньше? Вчера вечером, к примеру?

— При всем желании… я бы не смогла ее увидеть. Здесь никто особенно не демонстрировал голые торсы. За исключением вашего друга Яна. Но вы можете спросить… у кого-нибудь еще.

Дарлинг чуть не сказала «у домашних», но вовремя сдержалась. Из домашних в живых остались лишь кошки, Иса и маленькая Лали, семьи больше нет: сначала ушли Даша и Амаку, потом наступил черед Шона. Не исключено, что последовательность ухода была другой, но теперь уже не так важно, какой именно она была…

Или — важно?

— …Так я и поступлю, хотя не думаю, что кто-то даст мне вразумительный ответ. А тот, кто мог бы ответить… наверняка промолчит. Одно могу сказать точно: на след от электрошокера это не похоже. Возможно, кто-то ударил его. Или он сам ударился.

— Это… могло бы стать причиной смерти?

— Причиной смерти может быть все что угодно.

Ну да, ну да, даже пуговица в дыхательных путях! Проклятая пуговица, застрявшая в трахее неизвестного Дарлинг приятеля Анн-Софи, продолжает мучить Дарлинг. Зачем этот тип проглотил пуговицу?!..

— Ну что ж, — подытожил Йен. — Делать вам в этой комнате больше нечего. Да и мне тоже.

— В… каком смысле?

— В том смысле, что разгребать все это дерьмо в одиночку я больше не намерен. Оставшиеся неясными детали уточнят эксперты, и останется только связать концы с концами.

— Это… возможно?

— Надеюсь, что да.

— Маву, — неожиданно для самой себя выпалила Дарлинг. — Его зовут Маву, если это еще имеет хоть какое-то значение.

— Кого?

— То пропавшее африканское божество. Гордость здешней коллекции.

— Вот как? Вы вспомнили его имя?

— Просто узнала… Анн-Софи сказала мне.