Стефан Анхем - Жертва без лица [litres]

Но на этот раз с опережением шла она, придумав настолько хорошую идею, что ее осуществление нельзя было откладывать до утра. Возможно, поэтому он тянет время и заставляет ее ждать? Она подумывала о том, чтобы просто войти и взять отпечатки, но решила не рисковать – ведь он может рассердиться не на шутку. К тому же ключи у него.

Она заглушила двигатель так, что дворники остановились прямо в зоне видимости. Это и многое другое нервировало ее в машине, и поэтому она обычно выключала дворники до того, как выключить двигатель. Но не в этот раз. Она так устала, что у нее не было сил раздражаться.

Вместо этого она немного откинула спинку сиденья и стала смотреть на дождь. Он начался совершенно неожиданно всего лишь несколько минут назад и как нельзя кстати. Лето выдалось таким жарким и безоблачным, что она почти забыла, что дождь вообще существует.

Капли оставались на ветровом стекле и превращались в маленькие амебообразные лужицы, которые держались за счет поверхностного натяжения. Скоро ничего не будет видно. Свет от одинокого уличного фонаря преломлялся и превращался в гипнотическое смешение отражений и красок. Лилья откидывалась все дальше, пытаясь подсчитать, сколько часов спала за последнюю неделю.

Через двенадцать минут она открыла глаза и огляделась, но не увидела ничего, кроме дождя, который еще сильнее барабанил по листовому железу машины. Ирен даже стала беспокоиться, что на лаке останутся отметины. Но разбудило ее не это. Сейчас она не была уверена, но каких-то несколько секунд назад ей показалось, что она слышит сильные удары. Удары раздались снова. Совсем рядом с ней, и теперь она увидела, что кто-то стоит у машины, но из-за воды было невозможно разглядеть кто.

Она опустила боковое стекло, и перед ней предстало мокрое лицо Муландера.

– Ты думаешь, мне приятно стоять здесь и ждать тебя?

– Значит, это тебе пришлось ждать? – спросила Лилья, но тот уже направлялся к дому.

Она вышла из машины под проливной дождь, раскрыла зонтик и догнала Муландера.

– Почему ты не взял зонтик?

Муландер в ответ фыркнул, вставляя в замок один ключ за другим.

– Какой идиот пометил эти чертовы ключи?

– Подожди, дай мне.

Лилья отобрала у Муландера связку, а тот без колебаний взял зонтик и стал держать его так, чтобы она как следует прочувствовала дождь.

– Вот. ГГ – Гленн Гранквист, – сказала она, отпирая дверь.

Без единого слова Муландер вернул ей зонтик и скрылся в доме. Пока Лилья думала, что это – рвение или просто плохое настроение, вода стекала на коврик у двери. Но теперь это не играло никакой роли.

Когда она подошла к чулану, Муландер уже вовсю обрабатывал кистью выключатель, и хотя он делал все, чтобы скрыть это, она увидела едва заметную улыбку.

– Тебе повезло. Здесь есть несколько отпечатков, и у крана, и у выключателя.

– Повезло? Ты хочешь сказать, что я была права? – уточнила Лилья. Ответом была плотная тишина. – А ты уверен в том, что это его, а не Гленна?

Муландер бросил на нее усталый взгляд и достал пленку для отпечатков пальцев.

Сёльмедаль вытер с пола пролитый кофе. Чашка не разбилась. Оставалось вымыть и высушить ее вместе с другой чашкой и поставить их на место в шкафу. Он взял два печенья и положил в рот. Остальные выбросил в мешок для мусора и завязал его. Хотя он никогда сюда не вернется, ему казалось важным оставить все красивым и чистым. Он отключил холодильник и морозилку, вытащил из розетки шнуры от тостера и кофеварки, погасил свет и вышел из кухни. Другие помещения уже были подготовлены. Оставалось только попрощаться.

Он прожил в этом доме почти восемнадцать лет. Это был хороший дом, и ему по большому счету отлично здесь жилось. Но теперь дом продан, и эпоха подходит к концу. Новые владельцы въедут в начале октября, а значит, у полиции будет достаточно времени закончить свое расследование. У него перед глазами уже стояла картина: как они демонстрируют общественности все свои находки, которые он с таким тщанием разложил по дому.

Он увеличил громкость на пульте – «Валькирия» хорошо подходит для саундтрека к их появлению, – открыл наружную дверь и вышел. Начался дождь – пока что мелкий, но было видно, что скоро он усилится. Он раскрыл зонт, запер дверь и вышел на улицу.

Машина была припаркована в четырнадцати минутах ходьбы от дома на пересечении улиц Мальмегатан и Чепингевеген. Он не спешил и мог идти спокойным шагом. Последние часы ему все благоприятствовало, и впервые за несколько дней он не выбился из графика. Единственное, что заставило его ускорить шаг, – дождь, который скоро должен был забарабанить по его зонтику. Меньше всего он хотел промокнуть. Конечно, у него в машине лежала сменная одежда, но одежда на нем была подготовлена к событиям предстоящей ночи, и пока он не закончит, у него не будет возможности переодеться.