Дамир Берхеев - В поиске индиго [СИ]

Томсон и Фитцжеральд сразу поймали такси и направились в тюремный комплекс штата Аризона в городе Финиксе.

Сам город Финикс являлся столицей и крупнейшим городом американского штата Аризона. Этот живописный сити был самой большой по площади столицей штата из всех в США, включая федеральную столицу Вашингтон, а так же шестым по населению городом в стране, в которых насчитывалось порядка полутора миллиона людей. Из всех знаменитых жителей Финикса в память Митчу Томсону сразу пришел один из боксеров.

— А знаешь, — обратился он к детективу, уставившемуся в окно такси. — А этот город был родиной Майка Тайсона.

— Милтон Эриксон тоже родился в этих местах, — подметил Алекс.

— Это который лампочки изобрел или «Сони Эриксон»?

— Почти угадал, — не меняясь в выражении лица, сказал Фитцжеральд. — Милтон Эриксон был американским психиатром, специализирующимся на медицинском гипнозе.

— Ооооо, гипноз, — повторил собеседник. — Это больше по твоей части. Но Тайсон лучше.

— Эриксон в первую очередь был психиатром. Я как-то читал статью о воспитании им детей. В общем, в обыденный выходной вся семья Эриксонов сидели и читали газеты, книги. Его маленькая дочь Кристи выхватила газету из рук матери, скомкала и бросила на пол. Мать приказала ей подобрать газету и извиниться. На что маленькая девочка ответила: «Я не обязана». Эриксон отвел дочь в спальню и, схватив ее руки, уложил рядом с собой, не позволяя высвободиться. Девочка начала сопротивляться, выкарабкиваться, но психиатр все держал ее. Когда Кристи начала кричать: «Отпусти», Эриксон ответил: «Я не обязан». Борьба продолжалась четыре часа. Девочка брыкалась и боролась, но так и не смогла высвободиться из рук отца, тогда она сказала: «Я подберу газету и отдам ее матери». Вот тут, как считал психиатр и настал переломный момент, и он ответил ей: «Ты не обязана». Кристи, подумав лучше, сказала: «Я подберу газету и отдам ее матери. Я извинюсь перед мамой.». «Ты не обязана». После этого девочка основательно задумалась и полностью включила понимание: «Я подниму газету, я отдам ее маме. Я хочу ее поднять, я хочу попросить прощения». И только тогда Эриксон отпустил ее. После такого приема психиатр на долгие годы забыл, что значит наказывать детей. Каждый из восьми мальчиков и девочек понимал меру своей ответственности и мог выбирать свое поведение осознанно.

— Сколько у него было детей? — удивился Митч.

— Восемь.

— Дааааа. Если бы он боролся с каждым, то стал бы Олимпийским чемпионом по вольной или греко-римской… Это как минимум… Если он действительно был спецом по гипнозу — лучше просто бы загипнотизировал детей на примерное поведение и не парился до конца лет.

Прекрасный город с небольшими строениями, кардинально отличающимися от строений Нью-Йорка, огромные каньоны, которые были самой сутью Финикса. Рядом с любым строением города, располагались изумрудные лужайки, кактусы высотой более пяти метров или огромные деревья, в большинстве случаев ими были пальмы. Смотря на довольно тихий город, душа чувствовала свободу.

Свобода… Именно ее не хватало в этом тюремном комплексе. Стоило подъехать к месту заключения — атмосфера и энергетика в воздухе поменялась. Людьми, отбывающими наказания, преобладал страх, печаль, обреченность. Все эти отрицательные чувства и создавали неблагоприятную атмосферу. Тюрьма, у которой таксист оставил двух приезжих из Нью-Йорка, открылась еще в 1979 году. Вместимость небольшая — порядка семисот человек отбывало наказание в этих стенах. Здесь имелось несколько секторов всех уровней безопасности, как для мужчин, так и для женщин. Так же в этой тюрьме располагались центр приема и классификации, тюремные больницы для мужчин и для женщин и, соответственно, психиатрическая больница. Узники данного места, одетые в черно-белую полосатую форму, были разделены на группы, и надзиратели-полицейские водили их то на уборку территории, то на погрузку бытовых принадлежностей, то на рытье канав. Работы хватало, в принципе, как и людей различных рас, национальностей, цвета кожи, возраста и пола. Были отдельные личности, читающие литературу, или подтягивающиеся на перекладинах и турниках, или под палящим солнцем делающих наколки на теле.

«Упорядоченный сумбур», — взглянув на происходящее, заключил про себя детектив.

На контрольно-пропускном пункте их встретили двое чернокожих толстых охранников, один в один похожих друг на друга. Отметившись в журнале посетителей у одного, второй проводил их к начальнику тюрьмы.