Маттиас Эдвардссон - Почти нормальная семья

Помимо следователей и сотрудников криминально-технической лаборатории, прокурор вызвала еще нескольких свидетелей. Мю Сенневаль, проживающая на Пилегатан, должна подтвердить, что Стелла находилась в том месте в момент убийства. Коллеги Стеллы по «H & M» Малин Юханссон и Софи Сильверберг дадут показания о том, что Стелла носила в сумочке перцовый баллончик. Йимми Барк, сотрудник следственного изолятора, подтвердит, что в последние недели Стелла неоднократно демонстрировала склонность к агрессивному поведению.

Защита вызвала двух свидетелей: Адама и Амину.

Йенни Янсдоттер, откашлявшись, смотрит прямо на Стеллу. Мне хочется закричать ей, чтобы она прекратила, чтобы она оставила моего ребенка в покое. Она излагает суть дела, не моргнув глазом, не переводя духа, ни разу не запнувшись.

— Стелла Сандель знакомится с Кристофером Ольсеном в июне этого года. Они встречаются в ресторане «Тегнерс», где между ними завязывается беседа. Вскоре у них начинаются сексуальные отношения.

У Стеллы вид совершенно отсутствующий. Она смотрит прямо на Янсдоттер, и на ее лице не видно и намека на протест против рассказа прокурора.

— Через некоторое время подруга Стеллы Амина Бежич, которая будет заслушана судом, начинает втайне от Стеллы встречаться с Кристофером Ольсеном. Амина также вступает в сексуальные отношения с Кристофером Ольсеном, что Стелла вскоре обнаруживает.

Кажется, председатель Йоран Лейон чуть заметно кивает. Сидящие рядом присяжные внимательно и с большим интересом следят за рассказом прокурора. Никаких сомнений в его достоверности ни у кого не возникает.

— Кристофер Ольсен решает прервать отношения со Стеллой Сандель, и в течение недели они никак не контактируют. Но в день убийства Стелла вновь пытается связаться с ним и отправляется к его дому на Пилегатан. В 23:30 свидетельница Мю Сенневаль, проживающая по соседству с Ольсеном, видит, как Стелла приезжает на велосипеде к его дому и бежит наверх в квартиру Кристофера Ольсена. Тридцать минут спустя Мю Сенневаль снова видит Стеллу. Та стоит на тротуаре напротив дома Ольсена с таким видом, словно чего-то ждет.

Благодаря правилам ведения заседания на стороне прокурора несомненные психологические преимущества: первым представить ход событий так, как он тебе видится. Тот рассказ, который присутствующие слышат вначале, кажется самым убедительным, поэтому от последующих выступающих требуется куда больше, чтобы изменить это первое впечатление об обстоятельствах дела. А судья и присяжные, увы, люди, как бы они ни старались быть объективными, отказавшись от предрассудков и прочих психологических механизмов, управляющих нашим сознанием.

На местах для слушателей щелкают клавиши ноутбуков. Кто-то записывает от руки. Разумеется, у журналистов и репортеров уже есть полная картина произошедшего, которой они готовы поделиться с каждым, у кого есть доступ к телеантенне или выход в Интернет. Я протягиваю руку к бородатому парню, сидящему рядом со мной. «Есть и другая правда, ты еще не все услышал. Надо выслушать обе стороны». Бородатый удивленно смотрит на меня, на мгновение перестав стучать по клавиатуре, и поднимает брови, словно желая спросить, что мне от него нужно.

Я снова прячусь в свой тоннель. Ощущаю запах собственного пота.

— В какой-то момент между двенадцатью и часом ночи Кристофер Ольсен возвращается домой, — произносит прокурор. — Он впускает Стеллу, которая стоит и ждет его на улице. В квартире разгорается ссора — по всей вероятности, связанная с отношениями Ольсена с Аминой Бежич. Во время ссоры Стелла берет нож со стены в кухне Кристофера Ольсена. Ольсен выбегает из квартиры на улицу, направляясь к детской площадке на пересечении Пилегатан и Родмансгатан. У площадки Стелла настигает его, нападает и вонзает нож в безоружного Кристофера Ольсена. Она наносит ему удары в грудь, живот и шею, но ни один из ударов не является смертельным. Кристофер Ольсен еще жив, когда Стелла Сандель оставляет его лежать на земле, где он умирает от потери крови.

В голове у меня все это проигрывается, как фильм. Я вижу нож в руках Стеллы — как она замахивается через плечо и бьет им.

Я вынуждена встать со стула. Народ пялится на меня — все наверняка знают, кто я такая. Журналисты давно меня вычислили. Лишь последняя капля профессионального достоинства и уважения к другим людям мешает им наброситься на меня с вопросами и обвинениями. Оглядевшись, я делаю несколько шагов вправо, потом влево и снова сажусь на место. В голове все путается.