Маттиас Эдвардссон - Почти нормальная семья

— Что? Крис поцеловал тебя?

Я отпила большой глоток розового.

— Клянусь тебе, он застал меня врасплох. Просто вдруг подошел, совсем близко, и его губы… Я пыталась его отпихнуть. Ты должна мне поверить.

Я уставилась на нее, потом допила остатки вина. Мы сидели на веранде на Главной площади, была среда, повсюду масса народу. Но несмотря на это, мне казалось, что мы с Аминой совершенно одни в каком-то пузыре. Остальные звуки звучали фоном, как музыка в лифте.

— Ты доверяешь мне? Ты ведь понимаешь, что я никогда не стала бы ничем таким с ним заниматься, — сказала Амина.

Ее большие зрачки двигались туда-сюда. Вопрос чести, конечно. Ведь мы с ней лучшие подруги.

— Само собой, — ответила я, поскольку знала — Амина не умеет лгать.

— Он скотина, настоящий бабник, — сказала она. — Так не поступают. Он знает, что мы лучшие подруги. Какая разница, что ты…

Она сбилась.

— Что я — что?

Она опустила глаза, теребя свой кулон — серебряный шарик, который я подарила ей на восемнадцатилетие.

— Что ты собиралась его бросить.

— Но он-то, черт подери, об этом не знает, — сказала я.

— Нет, ясное дело, нет.

Она продолжала теребить серебряный шарик.

— Ты ему рассказала?

Лгать она и правда совершенно не умеет.

— Прости. Он все спрашивал и спрашивал. Сказал, что отправил тебе кучу сообщений, но ты не отвечаешь. Он понял, что что-то не так.

Я не могла выдавить из себя ни звука. Даже смотреть на нее не хотелось.

— Он оказался плохим питомцем, — проговорила Амина, пытаясь выдавить из себя улыбку. — Может, и хорошо, что все так получилось. Теперь мы знаем, какая он скотина.

Мне не хотелось улыбаться. Да и ничего хорошего в том, что произошло, я не видела. До меня еще не дошел весь смысл произошедшего.

Более всего мне хотелось разозлиться. Позвонить Крису и сказать ему, какая он жалкая свинья — и чтобы убирался ко всем чертям. Но злость заслоняли другие чувства, к которым я совершенно не привыкла.

В первую очередь я чувствовала себя обманутой.

На следующий день он вновь засыпал меня сообщениями в «Фейсбуке» и «Snapchat». Сдержав первое импульсивное желание — ответить, я заблокировала его везде. Больше я не хотела иметь дела с Крисом Ольсеном.

В течение недели я старалась о нем не думать. То есть бывали минуты, когда он не наводнял мой мозг. Бывали часы, когда на сердце не давило. Я решила для себя, что это вопрос времени, что я должна продержаться. Это как бросать курить.

В среду, вернувшись домой с работы, я поняла, что мыслей о Крисе у меня не возникало с самого утра. Это уже хорошо, и те чувства, которые, возможно, у меня к нему были, теперь погребены глубоко-глубоко — и больше я не намерена выкапывать это дерьмо. Все прошло быстрее, чем я думала.

Ни Крис Ольсен, ни Линда Лукинд не станут частью моего будущего. Как тысячи других людей, они прошли по периферии моей жизни. Всего лишь краткие гастроли, ничего больше. Скоро я забуду об их существовании. Через десять или двадцать лет я буду со смесью ужаса и удивления вспоминать эту безумную историю и рассказывать новым друзьям про мужика на четырнадцать лет старше меня, который возил меня на лимузине в Копенгаген и снимал для нас номер люкс в Гранд-отеле, и его психически неуравновешенную бывшую подругу, которая меня преследовала. У меня останутся лишь смутные воспоминания о них и о том, как все это происходило. Само собой, я буду смеяться над всей этой чушью, а мои слушатели будут сомневаться в правдивости моей истории.

Так все бы и вышло, если бы не Амина.

В пятницу светило солнце. Конец лета выпал волшебный, и ничто не указывало на то, что очарование этой поры скоро исчезнет.

Я думала о своей поездке в Азию. Когда зимняя тьма укутает продуваемые всеми ветрами сконские равнины, у меня в кармане наконец-то будет лежать билет в один конец к солнцу, теплу и приключениям. Я накоплю достаточно денег, даже если мне придется ради этого вкалывать от открытия до закрытия семь дней в неделю. В четверг вечером я выложила в Сети объявление о продаже мотороллера. Чувствовала себя чудовищно неблагодарной, однако я выразилась предельно ясно. Мне не нужен мотороллер, мне нужны деньги на поездку.

В первой половине дня я написала Амине, спросив ее, будет ли у нее время ненадолго встретиться вечером. Нам нужно было поговорить. Я все еще испытывала разочарование по поводу того, что произошло, однако не могла отделаться от чувства, что я все преувеличиваю. Амина рассказала Крису, что я не планирую с ним дальше встречаться, — что тут такого? В каком-то смысле она оказала мне услугу.