Александра Суслина - Счетовод

– А не могли б вы их найти и мне перекинуть. Мне бы не хотелось самому рыться в чужой почте.

– Да, хорошо, я попробую.

– Спасибо.

– Хотите еще кофе, могу принести?

– Нет, все хорошо. Просто посидите рядом еще десять минут, пока я допиваю – мне приятно на вас смотреть. – Пол сам удивился своей смелости, но фраза была сказала так ловко и так вовремя, что Пол был рад, что она у него вырвалась. Может, это отпускной дух или джинсовые шорты так работают? Нет, скорее всего, солнечные очки. В них Пол чувствовал себя гораздо более уверенно.

Когда Пол вернулся в номер, в электронной почте его ждало три письма – одно от Берда, другое от Роберта и третье – от самой Роуз.

Первым делом Пол открыл письмо от Роуз. Оно содержало всего пару строк: «Вы только гляньте, насколько мерзкий этот Роберт! Целое сочинение написал, обо всем на свете. Читать противно. Меня хватило только на первую страницу. Думаю, там вообще одно вранье и хвастовство. Письмо от второго – сухое, короткое, но вообще не интересное».

Пол открыл письмо от Берда. Берд в своейственной себе армейской манере четко отвечал на заданные Эриком вопросы «Как дела? Сохранились ли отношения с Робом? Чем он занимается сейчас? Чем тот зарабатывает на жизнь? Могло ли случиться так, что наше дело продолжает жить? Расскажи о жизни»

Письмо Берда содержало всего несколько пронумерованных строк.

1. Хорошо, спасибо, выкупил, наконец, свой бар. Работаю потихоньку. Все ок, все тихо.

2. С Робом не общаюсь совсем. Ничего не слышал о нем уже давно. Наши пути разошлись.

3. Могу признаться тебе честно, что после того, как мы тогда свернули схему, мы с Робом пытались ее восстановить, но не вышло. Она просуществовала еще три месяца на новом месте. Но без тебя процесс не шел. Более того, похоже эта схема привлекла внимание полиции, ко мне приходил полицейский. Я понял, что хочу выйти из этого бизнеса совсем. Во избежание проблем. Роб был против, мне пришлось откупиться. Собственно, после этого я о нем и не слышал.

4. Надеюсь, у тебя все хорошо?

Пол закрыл письмо Берда. Ну и чего он нервничал? Очень безобидное письмо. А полицейский – это обо мне тогда, шесть лет назад в баре. Интересно, что думал Берд, когда писал обо мне – полицейский…

Письмо от Роба было почти на трех страницах. Роб подробно рассказывал, как ему пришлось выйти на пенсию, как трудно ему пришлось делать вид, что он еле-еле сводит концы с концами. Потом долго описывал судьбу своей какой-то неудавшейся аферы. Сетовал на отсутствие хорошего советчика. Про продолжение Программы сказал, что насколько ему известно программа не действует, только если Берд, с которым Роб больше не общается, не решился возобновить все дело в одиночку. Дальше шло описание других мелких дел, которыми Роб хотел покрасоваться перед Эриком. Как будто хотел показать, насколько он сам по себе умен и какие дела готов проворачивать.

Самым интересным Полу показался последний абзац, в котором Роберт говорил о том, что они с сыном сейчас мутят одно дело, очень прибыльное. И что все идет как по маслу.

Пол зацепился за фразу «мы с сыном». Часто ли люди вмешивают в свои грязные дела своих детей?! И может ли быть, что это те самые отец с сыном, которые и есть идеологи аферы с альфонсами? Уж не альфонсами ли так гордится этот Роб?

Отпуск отпуском, но Пол не мог не думать о том, что ему предстоит трудный разговор с Бердом. И чем больше он думал о том, как это лучше сделать и где, тем менее спокойно он себя чувствовал. Ни солнце, ни море не помогали. Единственным, что немного отвлекало, была Роуз, с которой Пол виделся еще два раза. Но даже несмотря на умиротворяющую обстановку Луны и все попытки поговорить на отвлеченные темы, уже к концу закусок беседа все равно сводилась к обсуждению деталей дела.

В результате Пол принял решение вернуться. Он поменял билет на ближайшую возможную дату. В конце концов, вторую половину отпуска он вполне имеет право провести дома. На работе появляться раньше срока у Пола желания не было.

Роуз восприняла новость об отъезде Пола с пониманием. Хотя в глубине души ей было грустно. Ей нравилось общаться с Полом, и она бы предпочла, наоборот, чтобы он задержатся подольше. Расследование делало их общение легким и непринужденным. Всегда был повод позвонить или написать письмо. Это было удобно, и Роуз сама не заметила, как стала вспоминать какие-то важные мелочи ради лишнего звонка или встречи. Но дело есть дело, Роуз понимала, что сама заварила кашу, и не в праве просить Пола, чтобы тот отложил расследование и побыл здесь еще какое-то время.