Леонид Словин - На восьмом пути=Мой позывной — «Двести первый»

— В Новосибирск он выезжал? — Денисов смешал фотографии.

— Мог. Он по три месяца не вылезал из командировок. Дальний Восток, Сибирь…

— Сюда? — в кабинет вошли понятые — две молодые женщины с новыми одинаковыми сумками.

Инспектор сорок пятого обернулся к Денисову:

— Кого приглашать первой? Шофера?

— Давай потерпевшую.

Денисов объяснил понятым их обязанности — женщины промолчали: собственное прикосновение к чужой беде, несомненно, показалось обеим лишним, даже назойливым. Казенные стены кабинета не располагали к длительному пребыванию в нем.

— Без нас нельзя? — спросила одна, побойчее, в беличьей шапке.

— Закон обязывает.

В дверь постучали. Вошедшая — молодая женщина — выглядела усталой.

— Стеблова Нина… — она подошла к столу. — Где вы работаете? — спросил Денисов.

— В транспортном отделе шофером… Александр Ефимович был проведен на должность инженера отдела снабжения. Ему выделяли дежурную автомашину…

— Он долго у вас работал?

— Недолго. Можно сказать, совсем мало.

— А где другая женщина?

Стеблова замялась:

— Не идет: думает, что о н здесь.

— Труп в морге.

— Ей объясняли — не верит… Говорит: до смерти боюсь мертвяков!

Денисов подвинул протокол.

— Предупреждаю об ответственности за ложные показания. Подпишите… Посмотрите эти фотографии.

— Позвольте… — Стеблова только на мгновение прикоснулась взглядом к фотоснимкам. — Не то. Александра Ефимовича здесь нет.

— Это точно?

— Я бы его сразу узнала.

Дверь в кабинет приоткрылась. В коридоре слышались голоса:

— Я говорю: там только фотографии… — Инспектор сорок пятого держал дверь, не давая ей захлопнуться.

Резкий голос, похожий на мужской, возражал:

— С какой стати ему бросаться под поезд с деньгами? Подумайте!

— Это другой вопрос. Но надо же вначале убедиться. Приметы не полностью, но подходят. Главное — сумма! Банковская упаковка. И те же купюры… — Инспектор, наконец, нашел убедительный довод: — Не собираетесь же вы дарить их чужим людям?

Он победил. В дверях показалась голова и мощный торс. Мужеподобная матрона лет шестидесяти — прямая, с морщинистой высокой шеей и каменным выражением лица, не здороваясь, быстро подошла к столу.

— Где? — женщина быстро разбросала фотоснимки. — И для этого меня вызвали? Ничего похожего!

— По-вашему, не он? Вы хорошо смотрели? — спросил инспектор сорок пятого отделения.

— А где одежда? — лицо ее побагровело. — Покажите кашне!

— Кашне не было.

— Не было? — потерпевшая была уже в коридоре. — Смеетесь? Он одевался как интеллигентный человек! Я с первого дня твержу: шелковое кашне, галстук! Месяц не могут найти!..

— Бывает, везу его от нее… — шепотом сказала Стеблова. — Он всю дорогу молчит. Только вздохнет: «Вы не можете представить, Нина, сколько надо воображения, чтобы с нею остаться…»

— Одевался хорошо? — спросила одна из понятых.

— Это точно. Всегда в пуловере, в галстуке…

— Вдвойне подлец, — объявила понятая в беличьей шапке.

В коридоре потерпевшая дергала все двери подряд:

— Куда идти? Что вы меня тут заперли?

— Минуту! — крикнул Денисов.

Он вспомнил ориентировку.

Инспектор сорок пятого отделения удивленно посмотрел на него.

— Зайдите с потерпевшей ко мне в кабинет. Рядом…

— Боюсь, она никуда не пойдет…

— Этот человек задержан. Он сейчас у меня.

Денисов поднялся, с понятыми прошел к себе. Трое, сидевшие в его кабинете, по-разному реагировали на их появление.

— Становится интереснее! — нарочито бодро сказал Немец. — Я остаюсь.

Мордастый пригладил седой ежик, сделал попытку снять полотенце. Только Долговязый продолжал полировать ногти: он узнал голос в коридоре.

Официантка ворвалась в кабинет, как смерч. Взгляд ее с налета уперся в пуловер с бегущими полосами и шелковое кашне.

— Здравствуйте, Александр Ефимович! — Лицо и шея потерпевшей были теперь густо-свекольного цвета. — Что же вы больше не приходите на Курский вокзал ужинать?

Сержант неловко присел сбоку, у стола, выложил перед Денисовым упакованные в целлофановые пакеты вещественные доказательства. Антон передал с ним выброшенные в Домодедове паспорт, платок, ленту банковской упаковки с надписью — «пятьдесят штук по сто рублей» — заодно «Рекламное приложение к газете „Вечерний Новосибирск“», найденное у Бухгалтера.

— Все здесь, — это был тот же сержант, из молодых, цепкий, хотя и медлительный, который радировал Денисову в Домодедове о свертке и о безбилетных пассажирах, ехавших в последнем вагоне электрички.