Питер Чейни - Великолепная западня - Сборник

— Нет. Видишь ли, все люди сейчас заняты, и я послал туда инспектора Барбера. Ты помнишь Барбера? При тебе он был еще сержантом.

— Да, он несколько раз работал со мной. Думающий молодой человек и трудолюбивый. Исписывал ярды бумаги.

— Да, он достаточно думающий, но боюсь, что в деле этого недостаточно. Это одно из таких дел, которые ты очень любил. Как раз для твоего кельтского воображения.

— В самом деле? О, если это так, не стоит беспокоиться за Барбера. Я пользовался воображением только по той причине, что оно помогало мне избавиться от волнений. Я никогда не думал.

Мелдрум засмеялся.

— Об этом я не знаю,— сказал он.— Однако успеха ты добивался.

— Я не помню подробностей этого убийства, но мне оно не показалось сложным.

— Хорошо, тогда послушай, что я тебе расскажу, и скажи свое мнение.

И Мелдрум коротко сообщил своему бывшему коллеге о деле и состоянии расследования.

— Да,— сказал Гилмартин, когда Мелдрум кончил.— Это очень интересно. Запомни мои слова! Какие-то существенные детали в этом деле отсутствуют. Исчезло чье-то показание, кто-то что-то не сказал, или ты не уловил, или Барбер не заметил, или все это вместе. Но что-то исчезло. Кто-то что-то скрывает. Или умышленно, или бессознательно. Я чувствую это.

— Конечно, я рассказал тебе только в общих чертах, но не думаю, что пропустил что-то существенное.

— Может быть. Но, однако, твои посетители будут здесь через полминуты, и мне лучше уйти. Пойду поем...

— Я хочу, чтобы ты остался, старина,— перебил его Мелдрум.— Я никогда еще не видел этих людей и хочу, чтобы, посмотрев на них, ты сказал мне свое мнение. Садись сюда к окну и посмотри на них.

Гилмартин встал и пересел к столику у окна.

— Хорошо! — сказал он.— Пожалуй, это будет лучше. Ты не успокоишься, пока не втянешь меня в это дело. Ты не раз раньше делал это.

Едва он договорил, как в дверь постучали и вошли отец и дочь Бенхемы. Гилмартин оглядел их из-под мохнатых бровей.

Я надеюсь, вы знаете, зачем и я, и моя дочь явились к вам, мистер Мелдрум,— сказал Бенхем.

— Не знаю,— вежливо ответил Мелдрум.— Во всяком случае, вы хотите сказать мне о чем-то связанном с убийством в вашем доме.

— Я не собираюсь говорить вам много об убийстве,— сказал Бенхем.— Но сначала я сообщу вам, что арестован мой секретарь, Рональд Маннеринг. Это самая глупейшая вещь, которую только мог сделать ваш Барбер.

— Досадно слышать, что Барбер совершил глупость,— с той же отменной вежливостью заявил Мелдрум.— Обычно он не совершает глупостей. Но разве ваш секретарь был арестован инспектором Барбером, а не констеблем Томилином за стрельбу из пистолета?

— Мне все равно, кто сделал что, тем не менее это глупость.

— Вы так думаете? — Голос суперинтенданта звучал резко.— Это ваше мнение. Очень хорошо. Хотя полиция не интересуется вашим мнением о своих делах. Ваш Маннеринг с самого начала расследования действовал самым дурацким образом, а его вчерашние действия — я не сомневаюсь, что вы знаете о них,— выглядят гораздо хуже, чем глупость. Это преступление. И учтите, мистер Бенхем, что в Англии полицию не интересует, одобряют ее действия или нет.

«Врешь, Друм»,— подумал Гилмартин.

-— Я уверена, что Ронни не стрелял в мистера Топхема,— воскликнула Филлис Бенхем.— Он не мог сделать такую вещь!

— Если это сделал не он, мисс Бенхем, почему он попытался помешать полиции найти того, кто это сделал? Вы знаете об этом? Он стер следы, которые, возможно, оставил убийца Топхема.

— Да. Джордж, мой брат, вчера вечером сказал мне об этом. Это, конечно, ужасно, но Ронни сделал это непреднамеренно, уверяю вас!

— Может быть,— согласился Мелдрум,— если вы имеете в виду, что он не стрелял в Топхема. Но он по собственной инициативе попал в плохое положение, и поверьте мне, у полиции достаточно — или почти достаточно — доказательств, чтобы присяжные обвинили его если не в убийстве, то в покушении на убийство. Одну минуту.— Он снял трубку и назвал чью-то фамилию.— Хэлло! Это Мелдрум. У вас уже готовы данные о пистолете, переданном вам вчера? Да, по брентминстерскому делу, кольт-45. Что? Прочтите мне. Да-да. Это так? Хорошо! Спасибо! — Он положил трубку и посмотрел на отца и дочь.— Автоматический пистолет,— медленно сказал он,— который был изъят у Маннеринга констеблем Краули, по мнению экспертов, тот, которым был убит Даниэль Макрори. По гильзе видно, что они одинаковы.

В комнате наступило молчание. Филлис Бенхем .была потрясена. О Бенхеме трудно было что-либо сказать. Он совершенно спокойно смотрел прямо перед собой.