Росс Томас - Агент из ресторана [сборник]

— Оставил ли отец миссис Грот какое-нибудь состояние? Ведь у него было всего двое детей — сын и дочь?

— Он не оставил ей ни гроша. Не знаю почему, но отец не любил свою дочь. Она всегда зависела от своего брата в денежном отношении. Джонатан часто раздумывал о том, почему отец так не любил сестру и обошел ее в своем завещании. Может быть, его сердило то, что она вышла замуж за простого служащего в его Ливерпульском отделении, мистера Грота. Это был замкнутый человек, постоянно ссорившийся с женой. Только бедная леди Мари всегда была к нему добра. Жена ненавидела его по неизвестной мне причине. Когда он умер, то завещал все свои деньги отдаленному родственнику. У него было около пяти тысяч фунтов. Бог его знает, откуда у него были эти деньги... А теперь не мешайте мне, Стил.

Сначала Джим отправился в министерство внутренних дел, так как решил выяснить загадку. Мэдж Бенсон. Главная дирекция тюрем отказалась давать разъяснения частному лицу. В отчаянии Джим обратился к секретарю. Это был его знакомый, пожилой человек, с которым он был вместе на войне во Франции.

Тот Джима тепло приветствовал.

— Садитесь, Стил. Я, к сожалению, мало что могу сообщить вам. Я вообще не имею права информировать вас, но вот справка, которую мне прислали из дирекции тюрьмы.

Он подал ему. лист бумаги.

«Мэдж Бенсон, 26 лет, служанка. Месяц исправительного дома за кражу. Осуждена полицейским судьей в Марлибоне, 5 июня 1898 г. Переведена в Холовейскую тюрьму. Освобождена 2 июля 1898 г.»

— За кражу? — спросил с удивлением Джим. — Вы не знаете, что она украла?

Чиновник покачал головой.

— Я вам советую разыскать тюремного сторожа в Марлибоне. У этих людей бывает редкая память на лица. Кроме того, вам могут показать акты. Но лучше попросите мистера Солтера сделать запрос. Адвокату не откажут в сведениях.

Но этого как раз Джим и не хотел!

Евника быстро привыкла к новой обстановке. Болезнь миссис Грот прибавила ей работы, так как пришлось просматривать и хозяйственные книги. Она была поражена скупостью миссис Грот.

Однажды, убираясь в комнате миссис Грот, она остановилась, чтобы рассмотреть поближе чудесную резьбу старого письменного стола.

Это был одновременно и письменный стол, и книжный шкаф. Под письменным столом было отделение, закрытое стеклянными дверцами, за которыми виднелись зеленые занавески.

Евника удивилась толщине стенок. Погладив рукой гладкую поверхность, она вдруг почувствовала, что одна часть стенки подалась под давлением ее пальцев. Открылся потайной ящик. В ящике лежал сложенный лист бумаги.

Имела ли она право прочесть документ? Если миссис Грот так старательно прятала его, она, очевидно, не хотела, чтобы посторонние лица могли прочесть его. Тем не менее Евника полагала, что обязанность секретарши велит ей узнать, в чем дело. К верхней части документа была прикреплена бумажка, на которой было написано:

«Это моя последняя воля, которая соответствует инструкциям, данным мною мистеру Солтеру в запечатанном письме».

Слово «Солтер» вычеркнуто, а над ним написано имя другого адвоката.

Завещание написано на обыкновенном формуляре и очень коротко:

«Я оставляю моему сыну, Дигби Фрэнсису Гроту, капитал в двадцать тысяч фунтов, кроме того, свой дом в Лондоне по Гросвенор-сквер со всей обстановкой. Все остальное мое состояние я завещаю Рамонесу, маркизу де Эстремеда, проживающему в Мадриде»,

Имена свидетелей были незнакомы. Ввиду того что они подписывались как слуги госпожи Грот, вполне возможно, что они давно покинули службу. Старушка любила менять прислугу..

Что ей делать с этим документом? Евника .решила спросить об этом Дигби.

Роясь в ящике своего письменного стола, девушка нашла миниатюрное изображение очень красивой женщины. Судя по платью и прическе, портрет был сделан в 70-х годах. Лицо имело смелое выражение, а глаза излучали радость жизни.

Евника очень хотела знать, кто изображен на портрете, и спросила об этом Дигби.

— Это портрет моей матери, — сказал он безразличным тоном.

Евника была поражена. Дигби засмеялся.

— Кто ее теперь видит, с трудом верит, что это тот же самый человек. Она была очень красива в молодости, может быть, даже слишком красива, — сказал он.

Вдруг он взял миниатюру из ее рук и, посмотрев на оборотную сторону, к удивлению Евники, побледнел.

— Извините. Моя мать пишет по временам странные вещи на обратной стороне своих фотографий.