Кэролайн Данфорд - Смерть в семье

– Леди, – спокойно и со всем почтением начала я, – кажется, я далеко не все знаю о Стэплфорд-Холле и буду крайне благодарна, если вы меня просветите. Я в здешних краях чужая, а матушка моя далеко – не у кого спросить совета.

Женщины снова переглянулись. Меня их тайные знаки уже начали утомлять.

– Ну пожалуйста! – взмолилась я.

– Я не сплетница, – заявила служительница почты. – Мне нужно поддерживать репутацию заведения.

Дама с корзинкой лишь разочарованно вздохнула.

– Да, конечно, – вежливо согласилась я, пожелала им обеим удачного дня и вышла на улицу.

Возле крыльца я сделала вид, что у меня развязалась шнуровка на сапожке, а через минуту, как и ожидалось, по ступенькам торопливо спустилась дама с корзинкой. Она на ходу подхватила меня под локоть и увлекла за собой в сторонку.

– Она боится не угодить местной знати. – Дама кивнула в сторону почты. – Только никакая это не знать, а презренные выскочки. И хорошеньким молоденьким девушкам вроде тебя надо быть с ними настороже, учитывая недавние события.

Я энергично закивала.

– Что ж, про все эти убийства и говорить не буду – мало что знаю, но вот рассказывал ли тебе кто-нибудь о той служанке, твоей предшественнице?

Я помотала головой. Дама с корзинкой подступила ко мне поближе и понизила голос:

– В беду угодила, в такую беду… – Она отстранилась и несколько раз многозначительно кивнула в подтверждение собственных слов.

– О, – сказала я, когда до меня наконец дошло. – В ту самую беду?

– Умерла при родах. Ребеночек-то выжил, крошечная девчушка, но Стэплфорды ничем помочь не захотели. Мать покойной вне себя от горя. Их семья местная, так что слухи в наших краях ходят, и кое-кто очень недоволен.

– Кто?

– Она никому не говорит. Может, от стыда, а может, надеется, что отец заберет ребеночка или хотя бы даст ей денег на содержание, если она будет держать язык за зубами. Только надежды всё никак не оправдываются.

– Это очень печально.

– А не надо было юбку задирать. – Дама покрепче перехватила корзинку. – Расплатилась за собственный грех.

Я с трудом подавила гнев и смолчала – знала, что мое мнение по этому поводу даме с корзинкой не понравится.

– А как звали ту служанку?

– Люси, – сказала дама. – Люси какая-то-там. По линии матери она была родственницей кого-то из стэплфордских слуг. Не помню, кого. Но служит он там уже давно и обеспечил племяннице теплое местечко. Только надо было лучше за ней присматривать. Ну, в общем, я выполнила свой христианский долг – предупредила тебя, голубушка. Если с тобой что случится, мне себя винить будет не в чем. – С этими словами она гордо вскинула голову и хлюпнула носом.

«Люси… – повторила я про себя. – Ее звали Люси, и ребенок жив».

У меня голова шла кругом. Перед глазами стояли карточки с именами гостей, написанными мелким витиеватым почерком. Я уже видела его раньше. Холдсуорт произнес слова «моя племянница» – и у него при этом было такое лицо… Я сложила куски головоломки, но вместо удовлетворения почувствовала ужас, сковавший сердце.

Когда произошло это озарение, я была уже на полпути к поместью. От раздумий меня отвлек громкий лай – впереди затрещали заросли, и показался знакомый мне волкодав Стэплфордов.

– Зигфрид! Ты где? – раздался из-за кустов голос Риченды.

– Он здесь, мисс Риченда! – крикнула я.

Она не без изящества форсировала живую изгородь, замерла на секунду.

– Не бойся, Эфимия, он тебя не укусит! – Она поспешила ко мне.

Но к тому времени, когда она приблизилась, мы с Зигфридом уже возобновили старую дружбу, к нашему общему удовольствию.

– Похоже, ты ему понравилась, – с ноткой ревности заметила Риченда.

Я заулыбалась.

– Обожаю собак. У нас в доме они всегда были. – И, покраснев под ее любопытным взглядом, добавила: – Я выросла в деревне.

– Твоя биография полна сюрпризов, – холодно улыбнулась мисс Риченда. – А я вот собак терпеть не могу. Эта зверюга принадлежит Бертраму. – Выражение ее лица потеплело. – Вечно мужчины подбрасывают заботы и хлопоты. На этот раз Берти умчался в Лондон и оставил меня присматривать за своей псиной.

– Иногда мне кажется, что жить было бы проще, если бы всем управляли женщины, – сказала я.

Мисс Риченда одобрительно хмыкнула:

– Вот такие речи мне по сердцу.

– Женщинам иногда трудно приходится, да?

– Ты о чем?

– О, так, ни о чем… Мужчины порой ведут себя непорядочно. Вы, наверное, много таких историй узнали, работая в приютах?