Владимир Двоеглазов - Отдельное поручение [Повесть]

Кто же живет в балке? Где они сейчас находятся? Слышали ли они шум вертолета? Если слышали, то почему не возвращаются в поселок? Нет ли у них причин скрываться? В таком случае, не находятся ли они сейчас вблизи поселка, опасаясь появиться на глаза людям в милицейской форме, и не наблюдают ли сейчас из-за укрытия?

Уж не являются ли отсутствующие обитатели балка преступниками, укрывающимися от правосудия?

Размышляя над этими вопросами, не забывал лейтенант Цветков и о служебном долге, ибо если люди эти являются преступниками, то с ними необходимо поступить по закону, то есть задержать. Что с ними, задержанными, потом делать, как отконвоировать в отдел, — он пока не знал. Но задержать преступников он обязан в любом случае.

— Куда же они ушли? — спросила Ледзинская.

— Не знаю, — ответил Цветков, решив пока не делиться своими сомнениями. — К вечеру, может, воротятся.

Он приподнял крышку закопченной эмалированной кастрюли, стоявшей на плите. Оттуда шел вкусный запах вареной щуки, но ухи было совсем на донышке.

Он еще раз потрогал печку и попытался прикинуть, когда здесь были люди. Печь была сварена из толстого листового железа и поставлена на кирпичный фундамент — тепло сохраняла долго. Следовательно, ушли отсюда четыре-пять часов назад. Но, может, и позже: смотря сколько топили.

— Есть как хочется, — сказала Ледзинская.

Цветков раскрыл свой портфель, сдвинул в сторону грязные миски, достал круг колбасы, хлеб, штук пять бледных, доспевавших на подоконнике помидоров, бутылку кефира и две луковицы. Ледзинская, порывшись в своем портфеле, извлекла два яблока и горсть шоколадных конфет. Цветков усмехнулся. Правда, летели они на сплавной участок с рабочей столовой, но все равно: лететь в тайгу с одними яблоками и конфетами… Он нарезал хлеб, колбасу и сказал:

— Ешь.

О том, что нужно, быть может, опасаться отсутствующих жильцов, он не думал: если те и наблюдают сейчас из-за укрытия, то пусть убедятся, что где бы то ни было, хозяин положения — работник милиции, а не преступник. И никак не иначе.

Он встал из-за стола.

— Ты куда? — спросила Ледзинская, перестав жевать.

— Ты ешь-ешь, — сказал Цветков. — Я пойду дровец занесу, чайник надо поставить.

Он передвинул вперед кобуру и, достав из-под нар топор, который приметил загодя, открыл дверь. В первую секунду он не обратил внимания на звук, донесшийся со стороны реки. Потом звук как бы прорезался. Одним прыжком лейтенант выскочил за дверь и прислушался. Звук усилился.

— Ольга! — крикнул участковый.

Она выбежала из балка.

Теперь они вслушивались вдвоем. Сомнений не было: по Итья-Аху шла моторная лодка. Бросив все, не разбирая дороги, они побежали к реке.

«Город! Город!»

«Слушаю тебя, Ёган!»

«Дежурненькая, дай-ка мне следователя городской прокуратуры, срочно!»

«Номер говори, Ёган!»

«Дежурненькая, ты глянь там сама, заказчик не знает, а у меня новых нет еще номеров, вы же там поменяли все…»

«Вечно с вами деревенскими… Какого тебе следователя?.. Их тут два в прокуратуре. И оба старшие… Любого?»

«Погоди, спрошу у заказчика… Дежурненькая!»

«Ну?»

«Следователя Хомякова! Хо-мя-ко-ва!»

«Соединяю. Запиши себе номер, чтоб наперед знала: тридцать семь девятнадцать».

«Тридцать се-е-емь девятнадцать. Записала».

«Алло, прокуратура? Кто у телефона?»

«Хомяков».

«Ответьте Ёгану. Говорите, Ёган!»

«Кто?»

«Хомяков!»

«Громов говорит из Ёгана! Как меня слышите, Сергей Дмитриевич?»

«Отлично слышу, Виталий Степанович! Что у вас нового?»

«Вот только что прилетели со сплавучастка! Детально все осмотрели, есть важная находка! Хорошо меня слышите?»

«Да-да, слышу отлично!»

«В поселке сплавного участка, на берегу, обнаружены три стреляные гильзы! Стреляные гильзы от пистолета Макарова! Три! Поняли меня?»

«Да! Понял! Гильзы! Где вы их нашли?»

«На берегу!»

«На берегу? Но ведь там теперь снег?»

«Одну нашли на пеньке, в щель удачно попала, так что снегом не занесло, а две другие специально уже искали, отгребали осторожно! Все три разыскали быстро, рядом были!»

«Четвертую не нашли?»

«Что четвертую?»

«Четвертую гильзу! В обойме ведь четырех патронов не хватает!»

«A-а, да нет! По-видимому, три выстрела и было! После третьего выстрела четвертый патрон подается в патронник. После третьего выстрела сменил обойму на полную — и в пистолете оказалось девять патронов, а в той не хватает четыре! Ясно?»